Журнал «Юность» №07/2023 - стр. 17

Она никогда не боялась идти вперед и начинать все с нуля. Она входила в пустоту и вешала там свои любимые занавески.

– Дедуль, – окликает его Ирка, – завтра к нам приедут, не волнуйся.

– Приедут? – Он оборачивается.

Ирка прокручивает в голове варианты ответов.

Он смотрит долго, словно пытается что-то вспомнить.

– Да. – Она играет на опережение. – Был наказ дожидаться завтра. Завтра придет дядя Женя и сообщит нам дальнейшие инструкции. Договорились?

– Ты знаешь, сколько мне лет? – вдруг говорит дедушка.

– Знаю! Девяносто пять.

– Нет! Сто!

– Еще не сто, а только девяносто, ты у нас парень молодой.

– Молодой, думаешь? Что, еще жениться могу? – Глаза у него блестят.

Когда-то, когда он еще себя помнил, временами в него попадало что-то невидимое и жгучее. Тогда он темнел и раскалялся до скандала. Зеркало в коридоре треснуло, когда он хлопнул дверью, уходя из дома.

Ирка думала, что в доме можно найти много таких трещин.

После каждого скандала он просил прощения. Иногда – просил прощения и плакал. Иногда он плакал от фильмов и от песен. Когда он плакал, его можно было обнять.

Ирка вздрагивает.

– Да, – говорит она, – можешь. Потом поищем тебе жену.

– А вон там не моя жена? – Дедушка поворачивает голову к двери и слушает. В кухне течет вода. – Там кто?

– Там, – отвечает Ирка, забирая у него конфетные фантики, – твоя дочка Катя. А я – твоя внучка. Младшая. А еще у тебя есть старшая внучка Маша. И сын Женя, он завтра придет. Помнишь?

– Помню, конечно, – кивает дедушка с довольным видом. – А вот…

– Дедуль, – говорит она торопливо, – мне нужно на кухню сходить. Я потом вернусь, хорошо?

– Хорошо. – Он сразу теряет к ней всякий интерес и запускает руку в корзину с конфетами.

У входа в кухню Ирка вслушивается: кажется, дедушка включил телевизор. На всякий случай, чтоб уж точно, она прикрывает дверь.

В это время кухня всегда залита солнцем. Оно отражается от белой стены дома напротив, и в его золотистую сеть падают горшки с цветами, и ваза с фруктами, и занавески, и даже холодильник. По телевизору начинается бабушкин любимый детективный сериал. Под взмокшим полотенцем остывают пироги. Бабушка пекла сразу по несколько, чтобы никому не отмазаться: с капустой, с яблоками и еще беляши. Беляши были очень жирные, и чахлые гастритники – то есть все, кроме самой бабушки, – не могли их есть. Только жадно обрывали жареные корочки.

– Слушай, мам. – Ирка ждет, когда мать закроет кран и наконец обратит на нее внимание. – Мне кажется, надо ему все рассказать.

– Мы уже говорили, – вздыхает мать, – с Ириной Сергеевной. Она сказала «даже не думайте». Говорит, надо оставить его в покое. Дать уйти спокойно. Вдруг у него еще случится инфаркт? Мы себе этого не простим.