Журнал «Юность» №06/2021 - стр. 36
– Давай пожуем сначала, – предложила она. – А потом поедем.
Зачем есть на ходу, если можно было пообедать дома, я не поняла, но спорить не стала. Жевать хлеб с маслом и вчерашней котлетой на улице оказалось куда вкуснее, чем сидеть за столом и есть с тарелки.
– Всухомятку всегда лучше, – пробурчала Катька, а изо рта у нее посыпались крошки.
Я засмеялась. И она тоже. Курносое лицо ее сморщилось. И я подумала тогда: какая же Катька странная. Не такая, как моя сестрица, хоть и учились они в одном классе, под маминым руководством. Надежда мазала лицо толстым слоем тонального крема, чтобы скрыть свои веснушки. А у Катьки лицо было все в точках, как речная галька. Надежда красила ресницы и губы, мазалась мамиными румянами. И вопила, если кто-нибудь дотрагивался до ее лица. Боялась смазать наведенную красоту. А Катька, раскрасневшаяся от ветра в тундре, спокойно терла щеки грязной ладонью. И волосы у нее становились все короче, и правая бровь была перебита шрамом. А уж от оспины на губе сестрица и вовсе бы сошла с ума, а Катька про это даже не думала.
– Чего смотришь? – спросила она, засовывая пакет от бутербродов в карман. – Поехали давай, а то Ир Станиславовна изведется.
Подняла велосипед, усадила меня на багажник, оттолкнулась от короба – и мы помчались к сопке, подскакивая на камнях. Пустые дома быстро закончились. Остались только горелые срубы. Чем ближе мы были к тундре, тем меньше Поселок походил на место, где жили люди. Скорее на заброшенный рудник, в котором ни одно чудище не найдет золота, только золу и искореженные пепелища.
– Кто их жжет? – спросила я, перекрикивая ветер.
– Да мало ли алкашни тут по ночам греется. Расскажи лучше, чего там Надежда? Звонит?
Я покрепче прижалась к Катьке. Под гладкой тканью спортивной куртки расходился жар от ее спины.
– Звонит.
– Устроилась уже?
– Устроилась.
– А с кем в одной комнате поселили?
Спина под курткой напряглась.
– С Ленкой Кравцовой.
Катька дернула плечом, велосипед начал заваливаться в сторону, но быстро выровнялся.
– Ленка храпит и воздух портит.
Я хихикнула.
– А ты откуда знаешь?
– Мы в седьмом классе в одной палате лежали.
Мимо пронеслось пустое здание общежития. Там должны были обитать старатели, но рудник загнулся раньше, чем привезли новую смену. Теперь бабуля ходила туда ночь через сутки, сторожила от мародеров. А под подушкой у нее лежал пистолет. Игрушечный, конечно, но издалека не отличить. Бабуля любила про него вспоминать и смеялась, а мама тут же затихала, только откашливалась в кулак.
Мы проехали мимо последнего работающего магазина. По средам там можно было купить свежий хлеб, но такой невкусный, что мама давно научилась печь сама. Катька спросила: