Размер шрифта
-
+

Журнал «Юность» №05/2021 - стр. 31

– Сюжет? Несомненно. Больше того, вечный сюжет!

Правда превыше всего! Пусть даже для этого придется быть жестоким. Писатель – он ведь тот же хирург. Делает душе больно, чтобы спасти ее.

Он вспомнил, как душно было в церкви, как плакал и хватался за край гроба муж покойной, старик с большими оттопыренными ушами и лицом, похожим на комок смятой оберточной бумаги. С другой стороны, хорошо ли описывать родственников, подумалось ему. Он успокоил себя тем, что Чехов и Гоголь не боялись выставлять своих знакомых в смешном свете, значит, и ему бояться не стоит. Правда превыше всего! Пусть даже для этого придется быть жестоким. Писатель – он ведь тот же хирург. Делает душе больно, чтобы спасти ее. Костя уже занес ручку, и тут возникли первые трудности. А ведь писать-то особо и не о чем, понял он. Ну, поплакал старик, ну, закопали тетю. Выпили на поминках по три рюмки водки и разъехались кто куда. Он сделал над собой волевое усилие и придумал первую фразу: «Похороны – дело неприятное, но необходимое. Как точка в конце предложения». Дальше дело снова застопорилось. Костя долго и яростно чесал авторучкой голову, пока не заметил, что не убрал стержень. «Хорошо хоть, под волосами не видно», – подумал он. Костя обманывал себя, волос у него, несмотря на молодость, было не так уж и много, и следы ручки ярко сияли на его лбу и «тонзуре». «Нет, похороны – тема сильная, благодатная. Есть простор для демонстрации сурового и спокойного отношения к главным вопросам бытия – жизни и смерти». Но разгуляться по этому простору у Кости отчего-то не получалось. Едва ручка приближалась к бумаге, как пространства съеживались до ширины прохода в плацкартном вагоне. В воздухе ощутимо запахло жареными курами, «Дошираком» и несвежими носками.

За окном со звуком, похожим на визг циркулярной пилы, снова пронесся мотоцикл.

– Скоты, какие же скоты… – пробормотал Костя, приподымаясь и с тоской вглядываясь в окно. – Понакупают драндулетов на папенькины деньги и носятся, думают, крутые!..

Он представил, сколько может стоить такой драндулет, и мысли его снова вернулись к премии.

«Интересно, а что Быков или Прилепин со своими премиями делают? Ну уж точно не мотоциклы покупают. Во всяком случае, не Быков. Он разве что на пианино в детстве играть учился. А вот Прилепин мог бы байк купить. Захар такой, ничего себе… Брутальный, в ОМОНе служил. И проза у него тоже… Брутальная, омоновская. Моя же будет не такая…»

Костя представил себе нечто невероятно глубокое и мудрое, как священные тексты, и даже засмеялся от удовольствия.

Страница 31