Журнал «Юность» №04/2025 - стр. 12
День отца
– Чем занимается твой отец, Наденька?
– Он – трудоголик, – радостно сообщила Наденька.
– Так чем он занимается?
– Пьет в основном.
Пятилетние и шестилетние дети захохотали. Не все они знали, кто такие трудоголики, но совершенно точно представляли, кто такие алкоголики. В Каменске-Шахтинском все отцы пахли самогоном и папиросами.
На пороге детсада стояли только Наденька и тучная воспитательница Наталья Андреевна. Вечер был на редкость морозный: снег трескался, словно упаковочная пупырчатая клеенка. Наденька помнила, как папа доставал из такой упаковки новый видеомагнитофон. Потом она раз двадцать смотрела с отцом «Кровавый спорт», и фильм ей так и не надоел, но появилась кассета с «Криминальным чтивом» и «Казино».
Одинокая гирлянда мигала на заснеженной, уже срубленной елочке. Наденька знала, если она остается в детском саду последней, значит, ее заберет папа или очень недовольная мама. Вдали показалось что-то красное, объект явно приближался к детскому саду. Вскоре Наденька разглядела, что это санки. Красными были не только дощечки сиденья, но и полозья. Этот красный был не цвета помидора, и даже не цвета арбуза. Это был красный цвет сапожек и ленточек, которые летом надевали женщины на казачьи пляски. Это был алый, цвет парусов Ассоль. Еще на санках звенел колокольчик. Такой носила их коза Фроська.
Минут пять воспитательница отчитывала отца Наденьки за опоздание. Папа лишь дремал на ходу под ее голос и на все отвечал «да». Его меховая шапка то и дело скатывалась влево, отец все время ее поправлял.
– А почему санки красные? – спросила Наденька.
– Осталась краска от палубы. Разве не красиво?
– Очень красиво.
Он катил санки очень медленно, все время уклоняясь к сугробам, спотыкался, иногда падал в снег. Наденька смеялась не переставая, наблюдая на отцом.
– Папа устал! Дай посидеть! – объявил он.
Наденька послушно встала с санок. Уже через минуту отец захрапел, развалившись на алых салазках. Наденька осторожно коснулась указательным пальцем носа отца.
– Сейчас, сейчас. Еще минуточку! – только и сказал папа.
Наденька будила его минут пять, а потом обреченно потащила санки в сторону дома. В темноте звенел колокольчик, сапоги отца волочились по снегу, Наденька была словно бурлак, но на Дону. Наденьке было как никогда весело. Но тащить было тяжело. Через пару метров она села возле разрушенного снеговика и заплакала. Ей казалось, что они с отцом останутся на морозе навсегда. Она словно потерялась в толпе на Дне города, хотя сейчас отец был рядом. Девочка рыдала, и горючие слезы помогали ей согреться.