Журнал «Юность» №02/2023 - стр. 20

Милиционеры побросали окурки, и четверо мужчин зашли в дом.

На нижнем этаже их встретил третий милиционер.

– Старшина милиции Ковалев, – представился он и вопросительно посмотрел на Шевцова.

– Это товарищи из Комитета, – ответил тот. – Капитан Фомин и лейтенант Морозов. Ну, как там дела?

– Все так же, – пожал плечами Ковалев. – Но дверь я прикрыл. На всякий случай.

Его бледное, одутловатое лицо казалось невозмутимым.

– Да что там такое? – не выдержал Морозов.

– Сейчас увидите, – отозвался Шевцов. – Идите за мной.

Пройдя по коридору, они подошли к проходной комнате.

– Только внутрь не заходите, – предупредил Шевцов и открыл дверь.

Увидев переливающийся световой поток, Фомин и Морозов застыли как вкопанные.

Милиционеры молча наблюдали за ними.

– Что это за херовина? – первым сбросил оцепенение Фомин.

– Мы не знаем, – ответил Шевцов. – Но думаем, что уборщица говорила про него. И, судя по всему, вахтер пропал тоже из-за него.

– Что вы имеете в виду?

– Мы думаем, что вахтер пошел прямо туда, – негромко произнес Ковалев.

Фомин с сомнением посмотрел на свечение.

– На кой ему туда лезть, – пожал плечами он. – Это же черт знает что… Может, это шаровая молния какая-нибудь? Я как-то передачу по радио слушал, там один академик про них рассказывал. Залетела через форточку и застряла в комнате.

– Товарищ капитан, на небе ни облачка, – покачал головой Шевцов. – Откуда молнии взяться?

– Точно, – хлопнул себя по лбу Фомин. – Совсем котелок не варит. А ты что думаешь, Женя?

Морозов не ответил.

Прищурив свои чуть раскосые светло-карие глаза, он неотрывно смотрел на струящееся световое кольцо. На его лице, озаряемом голубоватыми бликами, появилось странное выражение – смесь восторженного любопытства и отвращения.

– Лейтенант, ты тут? – повысил голос Фомин.

– Это мой шанс, – прошептал Морозов и, повернувшись к Фомину, громко произнес:

– Я проверю, что там.

Фомин недоверчиво наклонил голову.

– Очумел, что ли? – резко проговорил он. – Стой где стоишь. И не устраивай детский сад, перед товарищами позоришь.

Лицо лейтенанта исказила гримаса.

– Да пошел ты, капитан, – прошипел он. – Наелся я твоих нравоучений, хватит. Теперь я сам буду решать, что мне делать.

Расстегнув пиджак, Морозов достал «макарова» из кобуры, снял с предохранителя и быстро шагнул в проходную комнату.

– У страха глаза велики, – усмехнулся лейтенант и сделал еще несколько шагов в сторону свечения. – Главное…

Он не договорил, вдруг поняв, что не может остановиться.

– Это еще что такое… – пробормотал Морозов и, обернувшись к Фомину с милиционерами, растерянно крикнул: – Мужики, меня словно кто-то тянет туда.