Журнал «Юность» №02/2021 - стр. 38
В этом мире он был царь и бог, высшая сила, единственный творец. Его власть была безгранична. В этом мире не было места Максу Гринвуду и другим его мерзким одноклассникам, не было места родителям, правительству, Super Brain с их директором, Хельге Шнайдером. И не было места этой своенравной стерве, Хелене Допплер.
Это был его мир, а враги хотели его разрушить. Так же, как они разрушали его жизнь. Они были созданы только для того, чтобы разрушать, они не умели ничего другого, кроме как разрушать. И вот теперь они снова пришли разрушить то, что он создавал долгие годы.
Выстраивая очередное здание из цифр, Вагнер говорил себе: «Я этого не допущу. Я не позволю им погубить все это».
Прошло два месяца. Хелена и Вагнер встречались каждый день и проводили вместе час. Хелена просила выделить для сеансов помещение поменьше, но Вагнер наотрез отказался встречаться где-либо еще, кроме конференц-зала. Видимо, он чувствовал себя значительнее и увереннее, когда его лицо выводил огромный проектор. Насколько знала Хелена, в операторской его изображение выводилось на таком же большом экране. Вагнер хотел быть и ощущать себя гигантом, в то время как она была маленькой и, в его глазах, беспомощной. Так, по крайней мере, рассуждала Хелена.
Вагнер из раза в раз выказывал свое нетерпение и раздражение. Он не уставал говорить ей, что час в день, который они тратят на психоанализ – это час, отнятый от его работы и, как следствие, потерянный час. На что Хелена невозмутимо отвечала, что сейчас у Вагнера времени предостаточно и торопиться ему некуда – ведь он бессмертен. В ответ тот неустанно напоминал ей о Super Brain, которые дышали ему в спину со своей самообучающейся нейросетью.
В какой-то из дней Вагнер со вздохом заявил:
– Неуважение ко времени в нашем мире воспринимается как что-то вполне приемлемое и даже нормальное. А ведь это, по сути, убийство! Вот смотрите, за то время, что вы здесь, на ваши сеансы ушло шестьдесят часов. То есть два с половиной дня. Это то же самое, если бы вы пришли ко мне за два дня до того, как я умру своей смертью, и пустили пулю мне в лоб. Но знаете что? Вы бы этого не сделали потому, что не успели бы! Потому что вы бы уже застали бездыханный труп. Потому что десятки и сотни людей до вас уже приходили, чтобы убить меня чуть-чуть раньше – кто на два с половиной дня, кто на час, кто на пять минут, но чуть-чуть раньше, чем мне положено умереть. В итоге я расстался бы с жизнью еще младенцем. Едва ли мне удалось бы дожить хотя бы до пяти лет.
Она пыталась объяснить ему, что ее работа призвана в том числе помочь развитию его детища, устранению ошибок и совершенствованию. Но Вагнер не желал этого слышать. Он считал, что для анализа психических процессов в его мозгу достаточно отчетов о работе системы, которые составлялись автоматически. Хелена их тоже изучала. Они были похожи на графики, получаемые в результате компьютерной томограммы головного мозга. Из них действительно можно было много почерпнуть, но они ничего не говорили о личности Вагнера и о том, что в ней меняется.