Журнал «Юность» №02/2020 - стр. 10
Я сказал:
– Денег нет у меня.
– Да какие там деньги! – шофер отмахнулся. – Вам надо в больницу!
– Нет, к Сапгиру, – упрямился я.
– Хорошо. Поедем к Сапгиру. Кто такой он?
– Поэт.
– Поэт? Ну а вы?
– Я тоже поэт.
Покачал головой шофер:
– И зачем же так бьют поэтов?
Я ответил ему:
– Не знаю…
Долго ехали мы. Я смотрел, временами, с трудом, за окошко. Говорил: «Сюда… Вот сюда…»
Наконец добрались мы до дома, где жил тогда Генрих Сапгир.
Я сказал шоферу:
– Спасибо!
Он ответил:
– Держитесь, поэт. Выздоравливайте скорее. Да, а как вас зовут?
– Владимир.
– А фамилия ваша?
– Алейников.
– Тот, из СМОГа?
– Именно тот.
– Был я как-то на вечере вашем. Лет, пожалуй, десять назад. Вы читали стихи. Хорошие. Только были вы – без бороды, молодым совсем. А теперь – с бородой. Я люблю стихи. Вы отличный поэт. Я помню кое-что. Ну хотя бы вот это, да, вот это: «Когда в провинции…»
Я продолжил тогда:
– Болеют…
И шофер, вздохнув:
– Тополя…
Я махнул рукой:
– Это – старое…
А шофер сказал:
– Но живет!..
Он помог мне выбраться в ночь из машины. Пожал я руку моему спасителю. Он, помахав мне рукой, уехал.
Я стоял во дворе пустынном.
Слава богу, первый этаж. Высоко подниматься не надо.
Дверь в подъезд я открыл с трудом. Вот и дверь квартиры сапгировской. Поднапрягшись, я позвонил.
Дверь открылась. В проеме дверном появился Генрих Сапгир.
Он взглянул на меня – и глаза его переполнились явным ужасом.
– Генрих, здравствуй! – сказал я Сапгиру. – Помоги мне сейчас. Пожалуйста.
– Что с тобой? – воскликнул Сапгир. – Кто же так тебя страшно избил?
Я ответил ему:
– Не знаю. Обо всем – попозже, потом…
Генрих помог мне войти в квартиру. Но в комнаты я не пошел. Добрался до кухни. И – рухнул там на пол, навзничь, потеряв сознание вновь.
Сколько так пролежал я – не помню.
Приоткрыл глаза. Посмотрел – да, похоже, утро. Светло.
Значит, жив я. Действительно, жив!
Раздались голоса. Знакомые. Генрих что-то там говорил обо мне с женой своей, Кирой.
Кира властно сказала Сапгиру:
– Дай Володе десятку, Генрих, на такси. И пусть он отсюда убирается поскорее!
Так. Понятно. Я лишний здесь.
Что возьмешь с нее? Это ведь – Кира. Наплевать ей, видимо, нынче на мое состояние. Надо подниматься. И встал я на ноги.
В кухню зашел, с десяткой в руке, смущенный Сапгир:
– Володя, вот – на такси.
– Все я слышал, – сказал я Сапгиру. – Не волнуйся.
Скоро уеду.
Взял десятку. Сказал:
– Верну.
Отмахнулся Генрих:
– Не надо!
Я сказал:
– До свидания, Генрих! За приют, за помощь – спасибо. Постараюсь преодолеть наважденье это.
Поеду. Где-нибудь, у кого-нибудь – отлежусь. Надеюсь, что примут.
И сказал мне Сапгир: