Журнал «Парус» №88, 2021 г. - стр. 16

Та, потрясенная увиденным, смотрела на нашего учителя покоренными и послушными глазами. Но как же мы, мальчишки, смотрели тогда на него! Это было признание. Полнейшее, окончательное, – такое, которое случается однажды и на всю жизнь.

Никто уже больше – никто и никогда! – не сможет мне доказать, что борьба, моя родная классика – не победоноснее любого из известных человечеству единоборств. Нет, разумом-то я буду сознавать, что это, может быть, и не так. Но душу, столь впечатленную однажды… ее не переубедить.

Гости, пришедшие снизу, с каким-то одинаковым для всех, битым видом поплелись обратно вслед за отпробовавшим борцовского ковра рельефным красавцем. Некоторые, правда, замешкались у ступеней. А один спросил:

– Слава, а нам приемчики покажешь?..

– Видел, какой подсолнух вырос? – спросил Гоблин.

– Так точно, товарищ полковник. Яркий, как у Ван Гога.

– У кого? – опешил Гоблин, – это с полкового КПП который, что ли? Где у них там подсолнух? Я не видел.

– Никак нет, товарищ полковник. Ван Гог – это художник. Он очень любил рисовать подсолнухи, – объяснил Тихон. И, чуть помолчав, добавил:– Он их полюбил, после того как с ума сошел и ухо себе отрезал.

– Короче, – поперхнулся Гоблин, – подсолнух беречь как боевое знамя. Не то вместо уха причиндалами своими пожертвуешь. И будешь мне после кичи еще один такой же рисовать, художник. На этом же самом месте. Ясно?

– Так точно, товарищ полковник.

Гоблин начал подниматься по штабной лестнице. Уже через полминуты со второго этажа послышался его гавкающий голос. Он воспитывал кого-то из офицеров.

– Товарищ майор, почему у вас ботинки неуставные?

– Жарко, товарищ полковник, к тому же они черного цвета, как и форменные.

–Я вас спрашиваю, почему вы нарушаете устав?

– Виноват, товарищ полковник.

– Идите домой, переобуйтесь.

– Есть.

– И не забудьте мне напомнить, чтобы я распорядился о внесении вас вне очереди в наряд на ближайший праздник.

В штабе части N начиналось обычное утро.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1.

Тихон Радкевич, дежурный по штабу из числа сержантов-срочников, отдав посыльным распоряжения по уборке, вышел на улицу. Командир, замы, начальник штаба полковник Соскин (тот самый Гоблин) были уже встречены, рапорты произнесены, но список заступающих в наряды и караулы офицеров еще не передан. Наступало то недолгое время в беспокойном распорядке дежурного, когда можно было спокойно покурить и посидеть на скамейке за штабом. В общем, погаситься.

Подсолнух рос в палисаднике, слева от главного входа в штаб. Его крепкий полутораметровый стебель, по-военному прямой и строгий, венчала блинообразная серо-черная морда, а ту обрамляла желтая грива крупных лепестков. Издали подсолнух походил на зажженную конфорку газовой плиты, косо прилепленную к торчащему из земли шлангу. Цветок, как заправский ПВОшник, сканировал сектор неба с катящимся по нему солнцем. Подсолнух ни на секунду не упускал объект из вида и, казалось, жадно высасывал из него необходимую для жизни энергию.