Журнал «Логос» №2/2025 - стр. 27
Смысловое содержание декаданса остается предметом заинтересованного обсуждения в академическом сообществе. Кто-то оперирует им как понятием[33], а кто-то видит в нем емкую в смысловом отношении метафору[34]. Что касается меня, то в недостаточной определенности декаданса я вижу стимул к размышлению над ним как феноменом современной эпохи. Многозначность термина «декаданс» обусловлена – предположительно – сложностью феномена декаданса.
Оставляя в стороне специфику декаданса в той форме, которая была характерна для Поздней Римской империи, я сосредоточусь на прояснении природы упадка в условиях современности (модерна). Если исходить из понимания декаданса как «медленной и кажущейся необратимой эволюции к худшему или к ничто»[35] и применить его к истории новоевропейской культуры (то есть рассматривать декаданс в макроисторическом масштабе), это даст возможность глубже понять истоки декаданса как направления в литературе и искусстве конца XIX – начала XX века.
Именно в современном обществе XIX века, в «эпоху прогресса», европейцы стали использовать термин «декаданс» для самоописания. Причем не только в XIX и XX веках, но и в наши дни. Декаданс вошел в язык мышления в XVIII веке, но если тогда он служил для описания умершей культуры, то в XIX столетии с его помощью стали описывать явления современной жизни. Причем те, кого в декадансе обвиняли (во всяком случае – часть из них), вскоре признали себя таковыми, как, например, Верлен: они согласились (конечно, не без эпатажа почтенной публики), что упадок – это именно то, что определило их творческое настроение.
Но как такое стало возможно? Что стоит за включением «декаданса» в язык саморефлексии европейской культуры? Что сделало его одной из форм самосознания образованного класса? Как объяснить готовность творческой и академической элиты осмыслять современные им культуру и общество в терминах упадка, заката, деградации в то время, когда Европа быстро менялась, богатела, строилась, когда все в ней росло как на дрожжах? Может быть, дело в том, что там, где жизнь общества и человека оценивают в терминах развития и прогресса, с неизбежностью придется говорить и об упадке и разложении? Быть может, современность просто немыслима без декаданса? Если предположение верно, тогда появление декадентского искусства, декадентского стиля жизни и настроения представляется вполне закономерным[36]. В данной перспективе в регулярном возвращении моды на декаданс трудно не увидеть один из симптомов современного (модерного) состояния европейского общества. Дальнейший анализ покажет, почему мысль об упадке не оставляет европейское самосознание на протяжении двух последних столетий.