Жребий изгоев. Всеслав Чародей – 1 - стр. 22
– Тьмуторокань, значит, – задумчиво сказал полоцкий князь, наклоняя над серебряной чарой волынского князя поливную ендову со сбитнем. Пряный запах щекотал ноздри. – Да… это вы с Вышатой умно решили. Через Тьмуторокань можно и весь юг к рукам прибрать…
Ростислав протянул руку, поискал взглядом, куда же Всеслав будет наливать сбитень себе и невольно замер, чувствуя, как у него медленно отваливается челюсть.
У Всеслава в руке была невзрачная полукруглая чаша – сероватая кость, оправленная в чернёное серебро. Полоцкий князь налил сбитень в чашу, поставил ендову на стол.
– Это… – Ростислав вдруг ощутил себя в далёком прошлом – там, где герои пили на пирах из…
– Да, княже Ростислав Владимирич, – чуть заметно усмехнулся кривич. – Это – чаша из человечьего черепа…
– Наследство? – слабым голосом с надеждой спросил волынский князь – его всё ещё не отпускала лёгкая оторопь.
– Отчего? – Всеслав усмехнулся. – Я эту чашу сам сделал – когда литовского князя в поединке убил. Мне тогда лет двадцать было ещё…
Ростислав почувствовал, что оторопь переходит в откровенный страх – правду, выходит, говорят про полоцкого князя.
– Ты… ты как можешь?
– А почему нет? – Всеслав чуть приподнял брови, плеснул из чаши в огонь в очаге, что-то негромко сказал – волынский князь не расслышал, что именно. И почти тут же над избой грянуло – до того гром неразборчиво рокотал где-то вдалеке. Всеслав довольно покосился в сторону узкого волокового окошка, глотнул из чаши и сел к столу. – Храбрость врага переходит в меня и моих детей. Так говорили наши с тобой предки, Ростиславе Владимирич.
– Да когда же это было… – растерянно бросил Ростислав и тоже отпил из своей чаши – рука заметно подрагивала.
– Не так уж и давно, – полоцкий князь усмехнулся.
– Ты хочешь воротить?.. – Ростислав не договорил, – и так понятно, ЧТО воротить.
– Если воля Перуна да Велеса на то будет, – голос Всеслава вдруг изменился – казалось, что вместо него говорит кто-то другой. Кто-то СОВСЕМ другой. На миг показалось. Кто огромный и очень сильный… не по-человечески сильный. – Хотя бы пока только в кривской земле.
А на сеновале, где приютились полоцкие и волынские вои, говорят про своё.
– А храбёр твой князь, что сам-третий сюда прискакал, – задумчиво говорили полочанам, Витко и рыжему Несмеяну волыняне. – Не по-княжьи.
И не понять было – осуждают или хвалят.
Луна шарила тонкими лучиками по лицам воев, пробиваясь сквозь дыры в соломенной кровле. Гроза ворчала где-то неподалёку, словно примеряясь. Большая часть волынян уже спала, и только двое всё ещё донимали полочан расспросами. Спал и единственный Всеславль гридень – Колюта, предоставив воям отвечать на расспросы волынян.