Жребий брошен - стр. 47
Нынешний понедельник в определенном смысле являлся судьбоносно-поворотным, будучи первым днем ее работы в подразделении «гоблинов». Андрей сдержал слово и на официальный перевод из «карманного» ушло ровно две недели. Для столь неповоротливой конторы, коей являлся питерский Главк, то было поистине сверхзвуковой скоростью. Правда, мстительный Антон Николаевич успел-таки приказом наложить на Прилепину обещанное взыскание. Так что теперь с этим волчьим не билетом, но талоном предложенной должности старшего оперуполномоченного придётся ждать, минимум, полгода. Эта, в принципе, сущая ерунда в терминологии составляла однако весьма солидную разницу в должностных окладах. Но падать в ноги к Маклакову и, унижаясь, молить о прощении Ольга, естественно, не стала. Оно, конечно: «Дух мудрит, а деньга велит». И все-таки то был немного не тот случа́й, когда из-за денег можно наступить на горло собственной песне.
Мешок запаздывал. Нелучшая для рядового мужчины черта, но для руководящего состава простительная. Опять же, в милиции всё равно как в армии: опер стоит (сидит, курит, пьет) – служба идет. Памятуя о запальчиво вброшенном Андреем обещании «гардеробной вольницы», в наряде Ольги ныне угадывались элементы небрежной раскованности. Не то чтобы он смотрелся откровенно-вызывающе, но был решён в строгом соответствии с установившейся жаркой погодой. Проходящие мимо неё мужчины невольно сдерживали шаг, заглядываясь, и подобная реакция льстила Ольге необычайно. Работая в карманной тяге, на такой неподдельный интерес к своей особе рассчитывать не приходилось.
– …Тысяча извинений! – невесть откуда возник Андрей и клятвенно приложил руку к груди. – Никак не мог найти место, где приткнуться.
– Ничего страшного, – великодушно простила Ольга. – Тем более что погода сегодня – загляденье!
– Есть такое дело. Ну что, поехали?
– А разве у нас есть альтернатива?
– Увы, нет, – вздыхая, подтвердил начальник. И, исподволь глянув, добавил: – Но, если честно, жаль.
Они свернули в Щербаков переулок и, пройдя метров пятьдесят, загрузились в машину.
– М-да, боюсь, сегодня работа нашего трудового коллектива будет парализована, – усмехнулся Андрей, выруливая на Загородный. – Или деморализована. Что почти одно и то же.
– Это почему?
– Все будут перетирать и обсуждать вас.
– Вот уж не думала, что работу элитного спецподразделения столь легко парализовать, – улыбнулась Ольга.
– А как вы хотите? Мои штрафники истосковались по женскому обществу.
– Но, помнится, вы говорили, что в отделе служит еще какая-то дама-аналитик?