Жребий брошен - стр. 23
По этой команде несколько сотрудников оглушительно выстрелили заранее приготовленным шампанским, и далее начались характерные подобным моментам суета и сумбур. Народ полез обниматься-целоваться с «именинником», у наиболее сентиментальных барышень на глазах выступили слезинки. Впрочем, Золотов и сам еле сдерживался. С трудом перекрикивая гомон и гул, слово взял заместитель по личному составу Игорь:
– Ша, народ!.. Да дайте же сказать!.. Я хочу поднять этот хрупкий пластиковый бокал за Василь Саныча. Человека…
– …и парохода! – насмешливо подсказали из народа.
– Попрошу не перебивать! – огрызнулся Игорь. – И, к вашему сведению, подполковник Золотов – это не пароход. Это – линкор, эсминец…
– …ракетонесущий крейсер!
– Во! Крейсер – самое правильное слово. Ведь что такое есть, к примеру, крейсер «Аврора»? Это – часть истории. Здесь – истории с большой буквы «И»… Кто-то из великих сказал: «В истории остается не человек, а легенды о нем». Так вот, в нашем славном подразделении о подполковнике Золотове сложено столько легенд, что место в истории с большой буквы «И» ему давно и прочно забронировано. Вот за это я и предлагаю выпить. Ура!
Народ одобрительно загудел и кинулся чокаться.
– И еще!
Игорь взял со стола свою рабочую папку из кожзама и вытащил из нее нечто, свободно уместившееся в кулаке. Сжав локтем папку под мышкой, он подошел к Золотову и, таинственно улыбаясь, произнес:
– А это, Василь Саныч, тебе мой персональный подарок.
С этими словами он разжал кулак, демонстрируя Золотову и окружающим девственно-новую, запечатанную пачку старых советских бритвенных лезвий.
– Мать моя женщина! «Спутник»?! – ахнул Василий Александрович, аккуратно вскрывая пачку и извлекая на свет раритетное стальное лезвие. – Откуда?! Я думал, таких уже и на свете нет.
– Вещь действительно антикварная, – подтвердил Игорь, улыбаясь. – В общем, Василь Саныч, если ментовской пенсии тебе все-таки будет не хватать – ты знаешь, что надо делать.
Под одобрительные аплодисменты Золотов сжал замполича в крепких объятиях, которые, как успели отметить многие, затянулись чуть дольше положенного в таких случаях церемониала. Наконец, Василий Александрович выпустил Игоря и, обращаясь к народу, жульмански прищурившись, объявил:
– Помнят, руки-то! Помнят, родимые! Эх, какая сталь была! Разве с нынешними «жилетами» сравнишь?!
Эта золотовская реплика осталась не вполне понятой, так что народ недоуменно воззрился на своего начальника. И тогда Золотов, продолжая держать в правой руке лезвие, левой вынул из кармана брюк записную книжку, торжествующе протянул ее Игорю и молча показал глазами на папку, которую тот по-прежнему продолжал сжимать под мышкой. Только теперь осознав произошедшее, народ дружно зашелся в припадочном смехе: одна из стенок папки была классически взрезана по всей длине. «Спутник» действительно оказался хорош. Но и Золотов-то каков!