Жизнь Заратуштры. Авеста - стр. 13

48. Существует некоторая трудность в понимании точной разницы между древней религией и религией, которой учил Заратуст. Когда говорят о том, что Аухармазд разговаривал с Масие и Масиао; или Хадиш рассказывает им об Аухармазде, архангелах и Ахунавире; или говорят, что священные существа научили их первобытным искусствам, или говорят о существовании демонов во времена Хошана и Тахморупа; или Ашавахисто во времена царя Патахсробо; можно утверждать, что упоминание этих существ в связи с людьми того времени не является доказательством того, что об их существовании было известно тогда. Потому что это показывает только то, что писатели, будучи удовлетворены тем, что эти существа существовали в свое время и были бессмертны, только логически предполагали, что они должны были существовать в прежние времена. Действительно слабым местом в их аргументе является предположение о существовании таких существ в их собственное время.

49. Более надежные выводы можно сделать, заметив догмы, которые Заратуст наиболее решительно защищает и осуждает. Когда он идет на свою первую конференцию, он идет в поисках праведности. Когда он отправился в Аурвайта-данг, он проповедовал восхваление праведности, презрение к демонам и соблюдение церемоний; но только его презрение к демонам, принявшим форму Кветук-даса, действительно отвергнуто карапами. Говорят, «мирская праведность есть все поклонение демонам и конец мазда-поклонения Заратуста». Хотя растение Хом было священным до рождения Заратуста, «вода Хом», по-видимому, была отличительным признаком Веры Заратуста; также пение «Ахунавира» и «Авесты» в целом. Извращенная религия и демонизация кигов и карапов, по-видимому, были худшими недостатками, которые ему пришлось у них найти. И архангелы говорят Вистаспу, что мир требует доброй Веры, которая исходит из чтения Заратуста, поэтому ему следует воспевать «Ахунааир» и «Ашем-воху», а не поклоняться демонам. Опять же, когда Дюрасроб и Брадрок-реш принимают пищу вместе с Порушаспо и Заратустом, последний возражает не против предлагаемой формы поклонения, а против человека, избранного для его проведения; и затем он провозглашает свое благоговение перед праведниками и бедняками.

50. Из этих утверждений можем заключить, что писатели, передавшие эти легенды с древних времен, придерживались мнения, что Заратуст был не столько основателем совершенно новой Веры, сколько реформатором. Настойчиво настаивая на необходимости почитания всех добрых духов, он строго запрещал всякое умилостивление злых духов. Его закон заключался в том, чтобы сопротивляться и уничтожать все, что зло и вредно для человека, и уважать и чтить все, что хорошо и полезно для него. Согласно легендам, он, по-видимому, не считал идолопоклонством в форме поклонения изображениям. Со времен идолопоклонства, поощряемого Дахаком в Бапеле, и разрушения прославленного идолопоклонства на берегу озера Кекаст у Кай-Хусроя, не находим в легендах об этой форме идолопоклонства ничего, кроме «гнета неверия и идолопоклонства» оплакиваемом вскоре после падения сасанидов. Поклонение демонам часто используется в его буквальном смысле «поклонение злым духам», одна из форм которых описана Заратустом.