Жизнь с Евангелием. Комментарии к Евангелию от Матфея - стр. 5
Святитель Афанасий Великий: «Единородный соделался человеком, чтобы в Себе Самом исправить сие» (Толкование на псалмы. Псалом 44). Преподобный Исаия Отшельник: «В Себе Он возвратил извращенное естество к естеству первобытному: таким образом Он спас человека» (Святитель Игнатий (Брянчанинов). Отечник. Авва Исаия. 173). Святитель Григорий Нисский: «Восприяв в Себя нашу нечистоту, Сам Он не оскверняется – от скверны, но в Себе Самом очищает сию нечистоту» (Опровержение мнений Аполлинария (антирритик). 26).
Святитель Кирилл Александрийский: в Воскресении Сыну Человеческому было возвращено бессмертие, «которого [прежде] не доставало Христу по человечеству; его восполнил Ему Отец чрез Воскресение. Когда Он воскрес, смерть уже более не господствует над Ним. И всю природу Он удостоил этого совершенства»[5]. Таким образом, пишет преподобный Максим Исповедник, «непреложность произволения во Христе вновь вернула этому естеству через Воскресение бесстрастность, нетленность и бессмертие» (Вопросоответы к Фалассию. Вопрос 42).
1:23 .и нарекут имя Ему Еммапуил, что значит: с нами Бог.
В древности при рождении давали имя в соответствии с наиболее яркой чертой младенца, и, таким образом, оно уже характеризовало его. В данном случае евангелист, цитируя пророка, указывает на уникальную особенность Рожденного – Его Богочеловечество.
Поэтому и все последующее Благовестие (Евангелие) Христово, записанное апостолами, является не только Божественным и тем более не просто человеческим, но Богочеловеческим. В нем чисто человеческая сторона Писания – исторические факты, особенности языка, различный уровень способностей, образованности и знания деталей отдельных событий каждым из авторов священных книг – является той человеческой формой, в которой миру дается Откровение о Божественных истинах.
К таковым, неизвестным человечеству, истинам относятся: учение о Боге любви, а не справедливости; о Боге предельного смирения, Который Крестом, а не царственным всемогуществом спасает человечество; о Боге Триипостасном в Своей единой сущности, а не замкнутой в себе монаде; о Воплощении как соединении Второй Ипостаси Бога – Логоса с человеческой природой, а не превращении Его в человека; о Царстве Божьем не как изобилии всех благ земных, но как Царстве совершенной любви, духовной и нравственной чистоты, святости; о всеобщем воскресении и вечном духовном и телесном благе сотворенного человека; о смирении как фундаменте, необходимом условии и критерии истинной, богоподобной духовности, открывающей врата вечного Царства любви – этого абсолютного блага человека. Это благо будет состоять в причастности человека Самому Богу (2 Пет. 1:4).