Жизнь с Евангелием. Комментарии к Евангелию от Матфея - стр. 13

Но в святоотеческом наследии встречаем твердый духовный закон: если человек рассматривает христианскую жизнь как способ достижения каких-то небесных наслаждений, особых благодатных состояний, экстазов, значит, он стоит на ложном пути, прелестном. Почему святые отцы столь единодушны в этом вопросе? Ответ прост: если Христос – Спаситель человечества, следовательно, есть какая-то всеобщая и неустранимая человеческими силами смертельная болезнь, от которой нужно спасать всех.

Эта беда – поврежденность всей нашей человеческой природы: ума, сердца, воли, тела. И как тяжелобольной ищет не наслаждений, а исцеления, которое естественно принесет ему блаженство, так и в духовной жизни, говорят отцы, цель состоит в искании не каких-либо высоких состояний, а исцеления от страстей и грехов, ранящих и калечащих человека. Такое исцеление, конечно, приносит ему радость, мир, любовь – то, что можно выразить одним словом – блаженство.

Все новозаветное Благовестие имеет исключительно духовное содержание. Оно не касается внешних проблем. И слова нищие духом (в некоторых рукописях стоит просто нищие) также говорят о духовной нищете, а не материальной. Но что это за нищета, почему она обещает блаженство?

Блаженный Иероним Стридонский писал, что Христос, говоря блаженны нищие, прибавил: духом, чтобы ты понимал не бедность, а смирение (Толкование на Евангелие по Матфею. Гл. 5). Нищета духовная состоит в ви́дении человеком, во-первых, поврежденное™ своей природы грехом, во-вторых, невозможности исцелить ее своими силами, без Божией помощи. Все святые называют это ви́дение необходимым условием приобретения смирения, которое является основой и важнейшим критерием правильной духовной жизни христианина. Святой Исаак Сирин писал: «Смирение и без подвигов многие прегрешения делает простительными; без смирения же и подвиги бесполезны, даже уготовляют нам много худого. Что соль для всякой пищи, то смирение для всякой добродетели» (Подвижнические наставления. 100); «Блажен человек, который познает немощь свою, потому что ведение сие делается для него основанием, корнем и началом всякого доброго усовершенствования» (Слова подвижнические. Слово 61). И «всякий, кто облекся в то одеяние (смирения)… тот облекся в Самого Христа» (Слово 53). А преподобный Варсонофий Великий учит, что «смирение… имеет первенство среди добродетелей» (Руководство к духовной жизни в ответах на вопросы учеников. Ответ 453). Преподобный Симеон Новый Богослов утверждает: «Хотя много есть видов воздействий Его, много знамений силы Его, первейшее всего другого и необходимейшее есть смирение, так как оно есть начало и основание» (Слово 3).