«Жизнь моя, иль ты приснилась мне…» - стр. 4

Прошлое принадлежало тому Александру Шлоссу, каким он был за кулисами этой декорации, а он сегодняшний – это старик, мирно сидящий в кресле-качалке. Все, что он любил раньше, перестало его интересовать: вино, женщины, азартные игры, книги – все стало тусклым. Даже то, ради чего он оказался здесь, свободный писательский труд, все оказалось в прошлом.

Чаще всего он просто наблюдал. Ему нравилось смотреть, как женщины выполняют хозяйственные работы, все, что они делали, как ему казалось, имело высший смысл. Ощипывали ли они кур или вешали белье – это виделось сложным ритуалом по продолжению существования. Впрочем, так оно и было. Еще он любил наблюдать за птицами, насекомыми и детьми, и за этими занятиями он проводил часы, дни, месяцы.

Эх, Александр, Александр. «Жизнь моя, иль ты приснилась мне», – эти слова часто приходили ему на ум. В пятнадцать лет он был прыщавым московским школьником и мечтал получить паспорт, чтобы начать взрослую жизнь. Поступив в институт, он думал, что, окончив его, он станет мудрым и великим, а вместо этого женился. Старался быть мужем и повторял себе: «Надо поторопиться чего-то достичь, пока не стукнет тридцать, тогда будет поздно». Плохо получалось совмещать тщетные попытки прославиться и семейную жизнь. Развелся. Первые публикации и мысли: «Ну, теперь попрет». Не поперло, вместо этого снова женился. Вдруг получилось зарабатывать деньги: «Ну, теперь я смогу спокойно отдаться творчеству, не заботясь о хлебе насущном». Не получилось совмещать деньги и творчество. Стал пить. Ушла жена. «Ну, до сорока есть время реализоваться». Женился. Вновь женился. Сорок лет, ума нет, зато есть дети.

Отцовство – тоже творчество. Стал писать сказки, для души, увлекло. Неожиданно стали печатать, попытался писать для взрослых – полный провал. Стал пить ежедневно, чтобы жизнь не казалась такой серой. «Невыносимая легкость бытия». Бесконечные измены, просто так, чтобы украсить жизнь. Ложь, утрата цели, бегство. Скитания по миру, поиски смысла и вдохновения. Женился на иностранке, но не захотел оседать, отделался правами на издание своих сказок. Снова бегство. Он почувствовал, что устал. И вот он здесь, все позади.

«Еще много времени начать все сначала». Великая иллюзия жизни, не хочется верить, что ты сделал уже все, что мог. Но начинать ничего уже не стал, просто жил и уже не хотел достичь чего-то мифического или оставить свой след в истории человечества.

И тут случилась болезнь, с большой буквы.

– Очень жалею, что я после его бегства, в сердцах, порвала многие фотографии, где мы снимались вместе. Рука не поднялась только на эти, здесь мы были так счастливы.