Жизнь как искусство встреч - стр. 23
Вот только созерцать было некогда и нечего. Жизнь проходила то в Москве, то в командировках; тащиться сюда в выходные, чтобы лицезреть, как сослуживцы, обливаясь потом и надрывая поясницы, пропалывают грядки, сколачивают доски и месят раствор, – сердечное мерси! Глубоко чуждый рабского энтузиазма, я наезжал в садовое товарищество дважды в год: открыть сезон и закрыть.
Зато на работе ежедневно выслушивал огородно-строительные новости (у кого какая уродилась редиска, кто где достал рубероид для крыши) и диву давался: сколь же могуч трудовой ресурс моих товарищей! Мало им полной рабочей недели, надо еще помучить себя по выходным. Ладно бы вечерами шашлыки жарили или Визбора пели под гитару, – так нет же, в субботу к закату все без сил засыпали на кривых самодельных топчанах, чтобы на заре помахать тяпкой, а потом, набив пузо дарами природы, прошагать с набитым рюкзаком семь километров до станции и два часа протрястись в переполненной электричке.
Но самое невероятное состояло в том, что все это им чрезвычайно нравилось. Быть может, потому, что впервые в жизни они чувствовали себя частными собственниками, владельцами недвижимого имущества, и это создавало иллюзию новой, доселе неведомой жизни. Окрыляло и звало к созидательному труду.
Не так давно я после долгого перерыва приехал в наш поселок. Бывших коллег здесь почти не осталось; кто-то поднялся, перерос шесть соток и в новых местах построил новый дом, с отоплением и канализацией, другие закончили свой путь, и в их вековечных вагончиках живут совсем другие люди. Вот и я свой домик, своего садового товарища, рано или поздно продам, так и не ощутив себя латифундистом.
Пусть повезет другому.
Вездеход для избранных
Слаб человек, очень уж любит напомнить о своих былых доблестях. Вот недавно на домашней посиделке один гость вроде бы случайно выронил из кармана удостоверение с аббревиатурой «ЦК КПСС». И пошутил: это древний талисман, ношу от сглаза. Что тут поднялось! Он битый час к восторгу собравшихся рассказывал, как нынешние звезды дожидались аудиенции в его приемной.
А я слушал и вспоминал, куда задевал свое точно такое же удостоверение. В бордовом кожаном переплете с золотым тиснением. Под ламинатом, считавшимся в конце восьмидесятых полиграфическим чудом, помещалось замечательное фото владельца документа, которое делали не где попало, а в специальном ателье. Вероятно, в ту пору фотошоп уже был, – слишком уж верноподданная вышла у меня физиономия.
Досталась мне эта корочка явно не по заслугам. Ни в каком партийном аппарате сроду не числился, просто газета, где тогда работал, выходила под эгидой ЦК КПСС, и все члены редколлегии имели такие удостоверения. Они назывались вездеходами, поскольку открывали двери в самые недоступные учреждения. Включая предприятие бытового обслуживания Управления делами ЦК КПСС, где можно было, к примеру, раз в два года приобрести дефицитную ондатровую шапку.