Жизнь и смерть князя Святослава. Князья и воины - стр. 57
– Уж не к князю ли на ложе забраться хочешь? – спросила старшая кухарка, рябая толстая баба, и усмехнулась про себя.
– А хоть бы и на ложе, тебе-то что?
Она уже чувствовала превосходство и власть над другими
– Мне дела нет до того, но смотри, могилу себе копаешь, как бы ноги потом успела унести, вот и обернется княжеское ложе землей сырой, так что никто не найдет тебя и искать не станет.
– Поди прочь, ведьма, – усмехнулась Танька.
Какие – то злые искры блеснули в глазах у служанки. Но она не собиралась отступать, пусть лучше помереть, чем жить как они все тут. И без Святослава не было ей жизни, правда тот об этом не догадывался, знать не знал, и ведать не ведал. И что он за муж такой, разве не видит и не чувствует, что она на все готова?
Она пристально разглядывала Марию, говорят, она главная среди его жен и наложниц. Но что в ней такого? Старуха, ни рожи, ни кожи, вечно чем-то недовольная, обиженную из себя корчит. Счастья своего не ведает, дура. Но рано или поздно все переменится, надо только потерпеть и подождать немного.
И однажды князь, заглянув к себе средь белого дня, увидел задранный подол ее юбки, пока она мыла полы, швырнул ее на ковер, быстро, грубо овладел ею, словно зверь лесной. Свершилось то, о чем она так долго мечтала, но не подпускавшая к себе мужей прежде, она была разочарована, понимая, что это все скверно и унизительно. Разве стоило ради этого так долго ждать и страдать? Если бы это был не князь, то она и вовсе бы отказалась от соединения с парнями. Но на что только не пойдешь, чтобы стать его наложницей, о том, чтобы быть княгиней она пока не думала.
– Ты еще девка? – усмехнулся Святослав
– Уж нет, наверно, – пробурчала она недовольная тем, что испытала, она не смогла этого скрыть.
Вот такие нежности они и проявили друг к другу тогда.
Он резко поднялся с ковра, потому что в дверях появилась Мария.
Она была удивлена и растеряна, но вовсе не злилась на то, что узрела. Служанка все еще лежала на ковре, и, кажется, радовалась, что та все узрела.
– Я приду позже, – отвечала она, едва взглянув на девку, даже не запомнив, какая из них там валялась, – но зачем ты посылал за мной? Хотел, чтобы я это видела? Экая невидаль, ни она первая, ни она последняя,
Святослав приблизился к ней, схватил за запястье, но Мария вырвала руку так резко, что пальцы его разжались, усмехнулась, пристально на него глядя и ушла.
В комнате осталась только Танька, надеясь, что они продолжат то, что пришлось прервать.
– Поднимайся и убирайся прочь, – внезапно услышала она, – чтобы духу твоего тут больше не было, чтобы на глаза мне не попалась.