Жизнь – что простокваша - стр. 27
Лиля уговорила сорвать три арбуза – два больших и один поменьше. Она несла маленький, няня – два больших. На полдороге Лиля остановилась:
– Давайте присядем, отдохнём!
Няня согласна – мы отдыхать не хотели, бежали и торопили: «Лиля, не отставай!» Не думалось, что она устала, уже однажды проделав этот путь. Наконец, догадались: «Давай арбуз!» Теперь мы несли его по очереди и вскоре поняли тяжесть ноши. Вдали показалась деревня, за нею – глубокий яр, а там – уже недалеко.
Встреча
Наконец-то! С тяжёлым чувством, с недетским волнением нетерпеливо открываем двери… Первое, что видим, – маму у стола. Она сидит на табурете между столом и стеной, возле – альтмама и несколько русских соседок.
Мама, яркая, красивая, с белоснежным лицом, в белом берете, который так шёл к её чёрным волосам, выделялась ярким пятном – оказалось, от солнца лицо в платок прятала.
– Ма-а-ма! – устремились мы к ней.
Хотелось вскарабкаться на колени – остановили неестественно вытянутые толстые ноги.
– Ас ногами что?
– Болят, – просто, будто это было в порядке вещей, ничего больше не объясняя, сказала она и, улыбаясь, прижала к себе. Все плакали, никто никого не успокаивал – горя хватало у всех. Юбками, руками вытирали глаза. У мамы в руках оказалось полотенце – она вытерлась им. Бабушка Лиза, как старшая и самая рассудительная, тихо попросила:
– Расскажить, Элла, как жиль?
– Как жила? Всяко было. Тяжело было… На содозаводе работала – сода руки и ноги разъедает, вот они и опухли. В последнее время на овощных плантациях чуть полегче было. Ой, забыла! Гостинец вам маленький принесла. Лизбет-вейзель, подай торбочку у двери, – обратилась она к няне, – запустила руку в мешочек защитного цвета, вынула два больших красных помидора и подарила нам с Изой.
– Были зелёные, дорогой поспели. Это всё, чем могу угостить. Вам берегла, хотя… очень хотелось есть.
Взгляды окружающих скрестились на чудо-помидорах – мы боялись надкусить такую красоту.
– Ешьте, ешьте! – доставала она ещё два. – Это Марусиным детям. Разрежь им, мама.
Половинку отложили старшенькой – 12-летней Маше, что в школьные каникулы работала на ферме телятницей. Вкус, сочный и мясистый, навсегда врезался в память, и мы с Изой остались на всю жизнь влюблёнными в томаты.
– Сама-то помыдор, мабудь, пойила? – позавидовала соседка Манька Сапко.
– Нет, боялись… Да и эти украдкой унесла… Старалась, чтоб никто не увидел…
– Как добиралься, Элла? Содозавод далёко? – нетерпеливо переспросила бабушка Лиза по-русски.
Рассказ мамы
– Как добиралась? – задумчиво переспросила она. – Всё больше ночами. Однажды ранним утром надумала отдохнуть. Сижу… Ноги распухли – идти не могу. Вижу: старик на бричке едет. Остановился: