Живя в аду, не забывайте улыбаться людям - стр. 68
Баксов был более стойким.
– О, рифмой заговорил. После смерти проснулся поэтический дар? Ты ещё про явку с повинной спроси! И про конфискацию. И не полагается ли амнистия по случаю каких-нибудь праздников?
Харон ответил всем и сразу:
– Так, заткнитесь оба! Подходим к очередному клиенту.
Глава третья
Все притихли и остановились. Харон посмотрел на свои раритетные часы. Спутники оглядывались и ждали, их распирало любопытство. И вскоре перед ними открылась картина очередной трагической сцены. На проезжей части дороги лежал молодой человек лет 30–35. Участок видимости, имевший в диаметре метров пятьдесят, был локализован невидимым куполом, за которым царил всё тот же мрак.
Магнат настолько освоился, что уже чувствовал себя в новой обстановке довольно вольготно, и поведение его становилось бесцеремонным, и даже нагловатым.
– А ты, вообще, – обратился он к проводнику, – людей, умерших своей смертью, хоть иногда находишь?
– В этом и состоит специфика моей работы, – ответил Алексей серьёзно. – Убийства, самоубийства, несчастные случаи. Сегодня мне с вами ещё повезло. Бывает, погибшие закатывают такие истерики, особенно женщины, что приходится применять всё своё красноречие, чтобы успокоить.
– Да, я заметил, – согласился толстосум, – ты красноречив, как прирождённый филолог. Прямо-таки, оратор! Цицерон! Сенека! Да, кстати, насчёт Сенеки, нельзя ли добиться, чтобы нас, ну, хотя бы меня, защищал на суде он? Насколько я помню, он в своё время был блестящим судебным оратором.
Мгновенно в разговор вмешался чиновник:
– И меня, и меня! Я тоже хочу, чтобы меня защищал Сенека!
Баксов парировал:
– А у тебя денег нет, чтобы заплатить! Взятку не успел получить, а то бы нёс с собою кейс с наличностью и чувствовал бы себя куда увереннее.
В Волосолапове проснулась дерзость:
– А у тебя тоже ни хрена нету! Ни копеечки! Босяк!
– Дурак, я чек выпишу.
Опять вмешался Харон:
– Перестаньте же дурачиться и не мешайте работать. Я, конечно, прекрасно вас понимаю, столько лет в напряжённой роли серьёзных и солидных людей, а здесь уже эту роль играть глупо, вот и хочется порезвиться, пока есть возможность. Но вы должны понять и меня. Учитесь понимать других. Хотя бы после смерти.
– Хорошо, – согласился олигарх. – Босс, можно ещё один вопрос?
Этим новым обращением Баксов, то ли в шутку, то ли всерьёз, признавал в проводнике лидера, что при жизни было бы немыслимо.
– Если не глупость – валяй, – благосклонно позволил Харон.
– А как бывает с детьми, которые погибают? Ты их встречаешь?
– Души детей, в большинстве своём, ещё не обременены тяжестью непомерной вины, и они попадают на более высокие уровни, где их встречают проводники не чета мне. Вот там может быть яркий свет. Ладно, ближе к делу. Надо осмотреться.