Размер шрифта
-
+

Живущие в сетях - стр. 8

– Что ты понимаешь! Это чтобы постоянно быть начеку, не расслабляться и помнить о той опасности, которая исходит от каждой особи женского пола. Звонит очередная подруга, а я уже настороже. Не слишком ли я серьезно к ней отношусь, не грозят ли мне узы брака?

– И что помогает?

– Как видишь. Я пока в полном понимании этого слова вольный художник.

Во входную дверь тихо постучали.

– Наверное, наш польский друг. – Хозяин встал, и уверенно ступая вспененными алыми подошвами, вышел в коридор. Оттуда донесся звук открываемого, затем закрываемого замка и какие-то междометия. Через коридор молнией промчалась собака, раздался заливчатый лай и крики хозяина: «Фу! Пошла вон! На место, овца курдючная!». На обратном пути фокстерьерша, явно обиженная тем, что ей не дали до конца исполнить свой сторожевой долг и выслужить съедобную награду, на минуту заглянула в комнату. Она уставилась сначала с вожделением на тарелку с сыром, потом просительно на адвоката, но, поняв, что и на этот раз ей не обломится, укоризненно покачивая растрепанной головой, удалилась.

Неся на себе изысканный запах от Дольче энд Габбана, мягкой поступью в комнату вошел среднего роста брюнет, одетый в кремового цвета костюм, белую рубашку с галстуком в коричневых узорах и блестящие светло-коричневые туфли. Возраст его на первый взгляд определить было трудно, при желании ему можно было дать и тридцать лет, и сорок с хвостиком. Манжеты рубашки выступали из рукавов пиджака на положенные полтора сантиметра. Аккуратная прическа, темные очки от Гуччи, золотой зажим на галстуке и аристократически невозмутимое выражение лица придавали ему вид человека из высшего общества. Из-за спины брюнета выглядывал хозяин квартиры и, ехидно ухмыляясь, пальцем показывал на галстук гостя. Виктор привстал. Художник выступил вперед и торжественно представил гостей друг другу.

– Пан Яцек, бизнесмен из Варшавы. Пан Виктор, адвокат. Прошу садиться, – он сделал размашистый жест правой рукой, и, дождавшись, когда гости усядутся в кресла, спросил, обращаясь к брюнету:

– Жичы пан кавэ? * (* Желает пан кофе? – польск.)

– Дзенькуе, хетне. * (* Спасибо, охотно).

– Я вас оставлю на время, пойду приготовлю кофе. А вы, чтобы не скучать, пока посмотрите телевизор. – Хозяин щелкнул пультом, экран 45-дюймового Панасоника засветился. Раздались звуки бодрящей музыки, и на экране замелькали по минимуму одетые молодые девушки, морские волны, яхты, пальмы и другие тропические виды.

Все время, пока мастер кисти отсутствовал, гости, дружно уставившись в телевизор, усиленно изображали интерес к происходящему на экране. Когда хозяин вернулся, неся на подносе три чашки с приятно пахнущим кофе, они с облегчением заерзали в креслах. Чашки с помощью услужливых рук перекочевали на столик. Художник присел на стоящий рядом серый диван.

Страница 8