Живой ты не вернешься - стр. 8
Надо же. Не надеялась вернуться живой.
В кресле у моей кровати сидел сам Данаил. Архимаг, глава магической Академии и герой грез половины учениц от мала до велика. Холодная строгая красота, утонченный облик, обманчивая молодость аристократически бледного лица. Его лиловая мантия струилась до самого пола, поза излучала несокрушимую уверенность и абсолютное спокойствие. Они отчасти передались и мне. Все закончилось… Я дома, в безопасности…
– Тебя нашли чудом, – сообщил Данаил. – Отправленный за вами поисковый отряд засек тебя по ауре.
– На нас напали, – хрипло произнесла я. В горле першило и скребло. – В лесу есть заброшенное строение.
– Ныне вновь пустое.
Быстро адепты ушли. Неужели сразу заметили мое исчезновение? Уходила-то я очень осторожно.
– Это был Культ…
– Мы знаем, – перебил Данаил.
В его голосе сквозил лед. В чем я провинилась? А ведь хотелось, чтобы кто-то обнял. Утешил, успокоил. Сказал, что все будет хорошо.
– Что не так? – не выдержала я.
– Сияна, на тебе была метка.
На меня повесили отслеживающее заклинание… Зачем, раз не воспользовались им? Убедиться, что благополучно добралась?..
– Теперь все в порядке? – Я до боли закусила губу. – Вы же сняли метку?
– Эту – с трудом.
С трудом?.. И ни слова по поводу того, что все в порядке. Меня затрясло. Сильнейшие менталисты, как он, способны определить по свежим плетениям отпечаток личности их автора. Дело не в метке… А в том, кто ее ставил.
– Велизар, – ответили мне на невысказанный вопрос. Дыхание перехватило, под одеяло забрался ледяной холод. – Ты ведь знаешь, кто это?
Сложно не знать имя основателя Культа. Когда-то он был архимагом, причем одним из верховных. В столице, в самом Ковене магов. Потом общие порядки перестали его устраивать, особенно по части запрета мощных и разрушительных заклинаний. Решил побороться за свободу и независимость, обзавелся единомышленниками и создал общество, уже семь десятков лет являющееся главной угрозой в Империи.
Я рассмеялась. Смешно не было – ни капли. Но смех просился наружу – злой, нервный, истеричный. Царапал горло, превращаясь в глухой хрип. Два стакана воды привели в чувство, но меня по-прежнему потряхивало.
– Велизар тебя отпустил? – спросили хмуро.
– Не совсем. Он позволил мне уйти.
Вопрос – почему? Новый приступ кашля помешал его задать.
– Отдыхай, – велел Данаил. – Позже все расскажешь.
В его брошенном напоследок взгляде проскользнула жалость, бессильно тоскливая. Не та, которую я ожидала увидеть. Я осталась одна – с третьим стаканом воды, букетом ромашек и мыслями о Велизаре.