Живодерня - стр. 8
– Атхилоп хал!..
Глава 2
НЕПОНЯТНОЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Проснулся Илья рано и, открыв глаза, сразу понял, что окровавленный нож и ночная массовая казнь насекомых ему приснились. Одна из частей занавеса была отодвинута, в комнате было светло. Но вставать с кровати Илья не торопился. Ему казалось, что он вспомнил. Картина была неотчетливая, словно впотьмах и вдалеке мелькают какие-то тени, и движением своего тела он боялся распугать эти тени, разрушить пока слабый, зарождающийся сгусток памяти. Он лежал так долго.
Вошел Егор Петрович. Увидев напряженное лицо Ильи и ничего не сказав, поставил на стол чашку. По запаху Илья догадался, что в ней.
– Что-то как будто, – пробормотал Илья с сомнением. – Хотя не зна-а-аю…
– Ты на голодный желудок прими стаканчик.-Егор Петрович уселся за стол и, слюнявя пальцы, стал перелистывать страницы большой старинной книги.-Может, прозреешь.
Илья, пересилив лень, поднялся и, надев длинный халат Егора Петровича и закатав рукава, подошел к столу.
– Что же, Егор Петрович, я так и буду у вас неизвестно от кого скрываться?
– Почему неизвестно? – не прерывая чтение, произнес хозяин комнаты. – Известно.
– Ну а раз известно, скажите мне,-раздраженно проговорил Илья, с омерзением глядя на чашку со зловонным напитком, – что же я, по-вашему, до пенсии у вас жить буду?
– Ты вспомни, что можешь. – Закрыв книгу, Егор Петрович уставился своими паучьими глазами на Илью. – Может, там у тебя такое!..
Илья решительно взял чашку и, морщась, выпил до дна.
– Так мне теперь и на улицу не выйти, – сказал он, отдышавшись. – Я ведь в Питере не был никогда. Мне интересно архитектуру там посмотреть всякую. Ведь меня жена бросила, я ведь сюда смотреть приехал,-неизвестно зачем добавил он.
– Если днем, то пожалуй… Ладно, подбери себе что-нибудь. – Егор Петрович указал на стул у окна, на котором лежал ворох одежды.
От одежды доносились "гуманитарные" запахи. Илья подошел и стал перебирать вещи. Одежды было много и по размеру можно было выбрать.
– Тебе, Илья, сколько лет-то?
– Двадцать четыре осенью исполнится, – ответил Илья, рассматривая одежду.
– А с женой что же развелся?
– Вообще-то она красивая была. У нее уха не было левого, но это мне и нравилось.
– Несчастный случай, с ухом-то?
– Да нет, родилась такая. У нее сестра-близняшка тоже без уха.
Илья натянул брюки.
– А развелись отчего? – спросил Егор Петрович участливо.
– Она меня из-за гвинейца бросила, чтобы эмигрировать в Гвинею. Надоело ей в Новгороде жить. В теплые страны потянуло. А мне грустно стало: я ее все-таки любил, вот и поехал проветриться – вот и проветрил мозги, так что ничего не помню.