Живодерня - стр. 39

– Ну подвинься, подвинься, говорю…

Его приятели раскладывали на столе колоду карт, появилась бутылка водки.

– Да некуда мне двигаться! – разозлился Илья. – Стена мешает. Что же мне, на улицу выставляться?

– Ну тогда выйди! Не видишь – тесно.

– У меня билет на это место куплен.

– Ах, у тебя билет куплен, – проговорил мужик с угрозой. – Значит, не хочешь двигаться. Пойдем тогда в тамбур выйдем.

– Вам нужно, вы и выходите, – схамил Илья.

– Да оставь ты сосунка, – посоветовал его товарищ. – Не видишь, он от страха сейчас обделается.

Мужики загоготали.

Плотно притиснутого к стене Илью трясла злоба против этих чужих пропахших перегаром мужиков.

– Так не хочешь выходить?

Илья молчал.

– Ну ладно, в Питер приедем – поговорим.

Он из злости еще сильнее прижал Илью.

Кто-то сходил за стаканами к проводнику. Мужики разлили, выпили, потом поиграли в карты, снова разлили, снова выпили.

С затекшим телом Илья проклинал себя за то, что не удалился сразу, – теперь уйти и не обращать внимания на угрозы мужика было бы с его стороны трусостью. Но оставалось ехать еще целых два часа, и Илья, пожалуй, не вынесет этой физической муки. Когда выпили в третий раз, мужик снова толкнул Илью.

– Ты опять расселся, может, выйдем?

– Да отстаньте вы от меня, – рассердился Илья и изо всех сил отпихнул мужика.

– Ну смотри – скоро приедем, – сквозь зубы прошелестел мужик, жутко глядя на Илью.

Массивные кисти его были в наколках: на перстах – синие кольца, на тыльной стороне – солнце и что-то написано. Дружки тоже были вида тюремного.

"Надо же, влип, – думал Илья с сожалением, – не хватает еще по морде получить. Приеду такой, с фингалами. Дурацкое положение, да еще и неудобное какое…"

Выпив бутылку, выставили еще литруху. Женщина без возраста пила наравне с мужиками. Приговорив еще полбутылки, сосед Ильи снова стал зазывать его в тамбур – не мог стерпеть до Петербурга. Илья, глядя в окно на мелькавшие домики садоводств, молчал.

– Ну ты чего не отвечаешь? – озлоблялся мужик все больше и больше. – Я к тебе обращаюсь. Ну слышь, ты!

– Слушай, мужик!

Все вдруг смолкли – настолько категоричным был голос. Это заговорил читатель китайской книжки.

– Слушай, оставь моего дружка в покое. Выйдем мы с тобой. Я выйду. Понял?!

Илья совсем забыл о присутствии этого человека, да, казалось, и никто не видел его. Тишина вдруг мгновенно сменилась хохотом – это, разглядев щуплого читателя китайской книжки, загоготали мужики.

– Слышь, Петя! – давясь от смеха, восклицал один. – Он с тобой, молотобойцем, выйдет. Ну не могу…

– Я бы на твоем месте назад поехал, – глумливо советовал другой.