Живая этика и наука. Материалы Международной научно-общественной конференции. 2007 - стр. 61

И прав Н.А.Бердяев, который, размышляя о познании объекта, пришел к выводу, что существует не объект, а «объективация», которая является проекцией, внешней манифестацией внутренней активности субъекта: «Объект – есть порождение субъекта. Лишь субъект экзистенциален, лишь в субъекте познается реальность» [31, с. 295]. Это высказывание у многих ученых может вызвать по меньшей степени недоумение, поэтому к нему надо добавить, что максимальным выражением «субъекта» является Единый (Принцип, Абсолют), что вытекает из положений адвайта-веданты о том, что только Он является единственной реальностью, а все многообразие, которое мы наблюдаем, как и мы сами, – только его периодические манифестации, относительная неполноценная реальность. Он – одновременно и Объект, и Субъект. А мы – субъекты этого мира теней, отделены от высшей реальности непрерывного бытия коконами личностных привязанностей, представлений и концепций.

Напомним, что, согласно индийской философской традиции, то, что остается неизменным в прошлом, настоящем и будущем, является истиной. И есть нечто, стоящее за этой Вселенной – некая истина, которая никогда не меняется. И религия означает обнаружение этой истины, ее проявление. Упанишады спрашивают: «Скажите мне, что есть такое, познав которое мы познаем все в этой Вселенной». И в ответе на этот вопрос заключается поиск Упанишад и поиск всей индийской религии – поиск вечной истины. Этот поиск включает два пути: внешний и внутренний. Те же самые Упанишады утверждают, что должно быть обретено знание двух типов: внешнее и высшее. Высшее знание – это то, с помощью которого вы познаете неизменное. Свами Вивекананда дает важное определение: «Религия – это проявление божественности, уже содержащейся внутри человека».

Будда, наверное, одним из первых среди великих мыслителей прояснил, что результаты наших представлений, мнений, идей, верований, т. е. нашего концептуального знания, выражаемого в религиозных или научных формах, сами по себе не так значимы, как то, что к ним приводит. А приводит к этим достижениям метод духовной практики и развития мышления. Если бы мы утратили все наши драгоценные научные достижения и их плоды, это не стало бы трагедией, пока мы владели бы методом, способным все это восстановить. Но утрата метода не компенсировалась бы всем обилием научных фактов и результатов, и мы оказались бы беспомощны [32, с. 39]. Как гораздо важнее вместо денег дать нищему хлеб и научить его выращивать, так и целесообразнее будет не просто передавать фаты и рецепты, а развить и воспитать способность к творческому самостоятельному и благородному мышлению.