Жилаю щастя. Афтор (сборник) - стр. 39
– Если ты офицер, пойди и застрелись!
И это – последнее, что может на сегодня выдержать измученное сердце. Я выключаю телевизор и думаю – мне повезло: я живу на вершинах трагедии.
Противостояние
Обычное мое рабочее утро – я отправляюсь в Тель-Авив с иерусалимской автостанции.
Подъехавший автобус осаждают солдаты из бригады «Голани». Их много, все они добираются на свои базы после субботней побывки.
Забрасывают тяжелые вещмешки в открытые багажники и заскакивают в автобус с обеих дверей.
Небольшая очередь из штатских относится к этому довольно смиренно: ничего не попишешь, солдатам нужно вовремя прибыть на базы (черточка, отлично характеризующая гражданские приоритеты).
И в это время за моей спиной негромко произносят:
– Эти «Голани» думают, что автобус подан для них. Такие наглые…
Я украдкой оборачиваюсь – так и есть: за мной стоят двое в форме летных частей. Ну конечно – эту фразу не мог произнести никто из штатских, для которых Армия Обороны Израиля – несмотря на вспыхивающие время от времени в средствах массовой информации общенародные разборки по поводу того или иного армейского скандала – является одной из священных коров. Только эти двое, тоже носящие форму военнослужащих, но – другого цвета. «Эти “Голани”!»
…Одна из бесчисленных вариаций известного анекдота о еврее, который попал на необитаемый остров и умоляет высшие силы выстроить ему на острове две синагоги. Зачем одному еврею две синагоги на необитаемом острове?! Как – зачем, обижается он: в одной я буду молиться, зато в другую – ни ногой!
В нашем ташкентском дворе жила одна еврейская семья: мать и сын.
Более громкого, более скандального семейства я за всю свою жизнь не упомню.
Из распахнутого (южный климат) окна каждый день разносились истеричные вопли. Соседи возмущались, пытались их мирить, жалели их, наконец.
– Как же так! – говорили, качая головами. – Вы же родные люди! Неужели нельзя договориться?
Сын патетически выбрасывал руку в окно и кричал:
– С Китаем можно договориться?!
В Израиле я вспоминаю это семейство довольно часто. Мать и сын, родные люди. Неужели нельзя договориться?!
Противостояние – одна из характерных черт общества, национального характера. Вот эта самая библейская жестоковыйность. Непримиримость. Противостояние по всем силовым линиям: религиозные-светские, правые-левые, сефарды-ашкеназы… А межобщинные отношения! Про них я уже и не говорю.
Не так давно мне пришлось выступать на радио. Я долго отбрыкивалась от этой затеи – живу далеко, в Тель-Авив приезжаю дважды в неделю на работу и, признаться, не слишком жалуя этот город, всегда тороплюсь вернуться домой, в свои Иудейские горы.