Жиган - стр. 18
Он шабровал и шлифовал, сверлил и нарезал резьбу, клепал и паял. А поскольку он умел читать чертежи, то ему иногда поручалось изготовить нужную деталь по точным размерам, и он изготавливал ее тютелька в тютельку.
Однажды ему принесли для починки замок от несгораемой кассы со сложными сувальдами разной толщины и конфигурации, который пытались вскрыть отмычками и попросту сломали, а вскрыть не получилось. Это был замок марки «Protector» известной немецкой фирмы «Теодор Кромер», о котором было заявлено, что открыть его неродным ключом решительно невозможно. Аркаша замок починил, но собирать его и сдавать работу не торопился. Он изготовил две разные проволочные отмычки и четырехугольный толкатель, коими попытался открыть этот самый «Protector», глядя на его механизм. Несколько раз ему пришлось дорабатывать отмычки, поскольку одной он высвобождал штифт от двух первых сувальд, а второй – от вторых двух. Имелась еще пятая пластина-сувальда, неподвижная, а при открытии замка надлежало зацепить уже сам штифт, а не пластину-сувальду. Поэтому пришлось изготовить для последней операции третью отмычку с концом, загнутым в форме петли.
Через сорок минут попеременного действия сначала одной отмычкой, потом второй, а затем третьей, держа при этом ригель в постоянном напряжении на открытие, замок вскрылся.
«Вот вам и «невозможно вскрыть сей замок неродным ключом», – подумал Аркаша, сдавая работу.
Кормили в арестантском отделении довольно сносно: два с половиной фунта хлеба в день, в мясные дни – по воскресеньям, вторникам и четвергам – давали в обед полфунта говядины в борще или похлебке, на ужин обычно была каша с подсолнечным маслом или салом.
Пару раз Аркаша попадал в карцер. За драку. В арестантском отделении существовать было непросто: здесь были свои «короли» и «валеты», свои «лохи» и «бакланы», которых дурачили, запугивали и заставляли делать то, что нужно было фартовым.
Аркашу тоже хотели было записать в лохи-прислужники, но сделать из него трясогузку[1] не вышло: одного припотела[2] он так неудачно ударил, что свернул ему челюсть. После чего и загремел в карцер.
Второй раз Аркаша попал в каменный мешок с железной дверью и откидными нарами за то, что принимал участие в коллективной драке бабанов[3] против фартовых. Попади он в карцер третий раз – накинули бы к его сроку еще полгодика, как пить дать. А так по истечении полуторагодичного срока Петров в посконных штанах и рубахе, полуваленках, зипуне и крестьянском малахае, с восемьюдесятью шестью рублями в кармане вышел в последней декаде января из Хамовнических казарм свободным гражданином. Хотя и поднадзорным, без права выезда из Москвы в течение четырех лет. Впрочем, никуда выезжать Аркаша и не собирался…