Жгугр. Будем жить! - стр. 48
– Не надо их так, они наши деньги! Хотя в доле истины тебе не откажешь: деньги какие-то мелкие! – отвечала Екатерина, аристократично покачивая веером.
«Какая муха ее укусила? – недоумевал Саша, все еще держа в руке непочатую банку „Ягуара“, – так радостно меня встретила, и на тебе!»
Саша открыл жестянку и выпил пару глотков, но захмелеть больше не получалось – всю пьянь как дождем смыло. Слегка поразмыслив, Саша достал смарт.
«Ты где?» – набрал он смс.
«На Конюшенной», – пришел ответ.
«Где именно?»
«Найди меня :-)»
«А если не найду?»
«Значит, не судьба!»
– Она играет со мной, как с котенком! – возмутился Саша. – Что ж, подыграю ей! Если не встретимся – не буду ей больше ни писать, ни звонить, ебись оно конем! А если.. значит судьба?
Действительно, оставалось положиться на провидение – ведь и правда, по нераскрытому закону мироздания самые важные, самые нужные человеку вещи происходят случайно, не «нами», а «с нами», в то время как тщательно подготавливаемое и планируемое зачастую оборачивается унылыми фекалиями. Жизнь указывает, мордой тычет, как нашкодившего кота в свежие ссаки – не дергайся, человече, положись на меня, все равно твои планы, чаяния и надежды и отчаяния суть пустота и суета сует. Аннушка, трамвай, масло.
– Японский городовой, как же задолбали эти дети Орды! – в сердцах воскликнул Петр Алексеевич, только покинутый организованной группой узкоглазых в тридцать душ. – При мне такого безобразия не было!
– Да, «задолбали» – не то слово, болванчики фарфоровые! – вежливо вторила ему Екатерина Алексеевна.
Саша встал. Перешел мост. Оставив за собой глянцевые рестораны и сувенирные ларьки Конюшенной площади он вышел к набережной Мойке. Несмотря на стоящее в зените солнце, там было удивительно малолюдно. Лишь двое подвыпивших англичан пели Стинга стоя на Большом Конюшенном мосту, набивая ритм на самодельном маракасе. «I am an Englishman in New-York..» – летело над городом. Алины нигде не было. Саша вернулся назад и по Большой Конюшенной направился к Невскому, разглядывая по дороге веранды многочисленных летних кафе и баров. Здесь люди кучковались, как семечки в арбузе: они болтали, курили, пили кофе, доедали свой сандвич с ветчиной и гуакамоле, искали что-то в свои планшетах, обнимались и радовались солнцу, но Алины среди них не было. Саша дошел до Невского, и миновав очередной суши-бар, свернул на Малую Конюшенную улицу. Подняв голову, он внезапно увидел Алину – полностью голая, с торчащими грудями и рыжими локонами, она сидела, прислонившись к решетке балкона третьего этажа над «Бета-банком». Снизу на нее уже пялились несколько зевак. «В таком виде? В таком месте?» – успел удивиться Саша, прежде чем распознал в девушке удачно пристроенный манекен. Дойдя до конца улицы, он растерянно вернулся назад, к каналу Грибоедова.