Жестокое перемирие - стр. 22
А потом они валялись, отбросив одеяло, и с опаской прислушивались к происходящему в соседней комнате. Однажды Людочка проснулась спозаранку в выходной день и едва не спалила родителей, лежащих на кровати в чем мама родила. Одеяло валялось черт знает где. Андрей свалился на пол под окно. Ольга прикрылась подушкой и на резонный вопрос ребенка, где папа, задыхаясь от смеха, объяснила сонному чаду, что папу забрал Карлсон. Они улетели, но, в принципе, к завтраку обещали вернуться.
– Ужас какой! – придя в себя, прошептала супруга. – А помнишь, как пятнадцать лет назад мы собирались всего лишь быть друзьями?
– Помню, – согласился Андрей. – Ты прижалась ко мне попкой в палатке. Это было именно то, что так необходимо для дружбы.
Они счастливо смеялись, обнимались. Постепенно Морфей затягивал их в свои глубины. Супруги заснули, крепко обнявшись.
А за два часа до полудня, после трехдневного перерыва, артиллерийская группировка украинских войск снова начала массированный обстрел Ломова. Это было что-то новое. На сей раз работала дальнобойная артиллерия.
Андрей проснулся от нарастающего свиста. Испытав мимолетное чувство ужаса, незащищенности, он машинально обнял еще не проснувшуюся Ольгу. Рвануло в соседнем квартале, вздрогнул дом, зазвенели стекла. Жгучий комок подкатил к горлу. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Он подлетел как на пружине, затряс жену.
Она уже проснулась, смотрела на него огромными от ужаса глазами.
– Что это, Андрюшенька?
– Это вместо зарядки, – отшутился он. – Живо одеваемся, мое солнце. Я приведу Людочку.
И покатилась вереница разрывов, чуть дальше первого, но часто, много. Дом уже не просто дрожал, а подпрыгивал, стекла звенели на разные лады. Они лихорадочно искали одежду, Андрей натянул штаны, бросился из спальни.
Людочка уже спешила навстречу. Лохматая, опухшая, она ревела, терла глаза кулачками.
Снова раздался зловещий свист, от которого захватило дух и замерло сердце. Такое ощущение, что рвануло где-то здесь, в Крановом переулке. От грохота заложило уши!
«„Акации“, – безошибочно определил Окуленко. – Мощные дивизионные самоходные гаубицы. Вот же суки! Бьют не по позициям ополчения, а по мирным жителям!»
Жена и дочь истошно кричали, затыкали пальцами уши. Он не поддался панике, в отличие от своих любимых. Дорога была каждая секунда. К черту одежду, бери документы и прочие необходимые вещи!
Он схватил дочь в охапку, сцапал Ольгу за руку и потащил обеих в горницу.
Подпол в этом доме был глубокий, знатный и даже имел парочку потайных уголков. Инициатором строительства норы под домом был еще отец Андрея. Это произошло лет тридцать назад. Когда его спрашивали, зачем он вырыл такой глубокий подвал, отец хитро ухмылялся и говорил: «Пусть будет. Продукты где-то хранить надо».