Жестокий наезд - стр. 12
Завтрак, как обычно, был готов без четверти восемь. У нас ровно пятнадцать минут на то, чтобы между глотками горячего кофе и уничтожением бутербродов наметить план на сегодняшний день. Она заплатит за квартиру и переговорит в своем банке о враче для Рольфа, я вечером, по приходе домой, размораживаю мясо. От каждого по уму и способностям, каждому – по потребностям.
Уже у лифта я вспомнил, что забыл сигареты. Привычка дурная, но, если не вернуться, я до обеда останусь без своих «Кэмел». Сегодня у меня приемный день, и посылать Аллу за сигаретами в киоск – моветон. Она не денщик, а сотрудница. И я вернулся, чмокнув Сашу у самых дверей лифта. Теперь мы увидим друг друга лишь вечером.
Сунув в карман пачку и зажигалку, я направился в прихожую. Как и любой человек в такой ситуации, я раздумывал над тем, что я мог позабыть еще. Эти размышления прервала резкая телефонная трель. Никто из знакомых и близких мне людей в это время звонить не станет. Им очень хорошо известно, что в эти минуты меня в квартире уже нет.
Поднять трубку? Любопытство победило. Я бросил на коридорную тумбочку сумку с делами и прошел в комнату.
– Слушаю вас.
– Антон Павлович?.. Здравствуйте. Я прошу прощение за столь ранний звонок. Это начальник ГУВД Смышляев.
Расплата за любопытство. Она всегда приходит тогда, когда не хочешь что-то делать, но вопреки здравому смыслу все-таки делаешь. Все идет по накатанной, давно знакомой мне колее. Я не предполагал лишь, что все папы мне начнут звонить именно домой. Вероятно, их логика позволяет сделать вывод о том, что если я разговариваю в домашней обстановке, то из «судьи Струге» преобразуюсь в «своего судью Струге». Это неверно. Но многие этого не понимают.
– Доброе утро, Алексей Петрович. Слушаю вас внимательно.
– Тут такое дело...
– Уголовное, – подсказал я.
– Да! Я бы хотел переговорить с вами.
– Пожалуйста. У меня как раз сегодня часы приема. До шестнадцати. Позже я не могу, у меня работа.
– Антон Павлович, я бы хотел поговорить во внеслужебной обстановке. В спокойной, так сказать...
– Вы полагаете, что я в кабинете корчу рожи и бью в бубен?
«Ха-ха» в трубке – это вынужденная реакция на мою реплику. Однако не только я в городе знаю, что у Алексея Петровича большая проблема с чувством юмора. Тем не менее проблема у него не только с этим. Читая документы отдельных своих подчиненных и встречая в протоколах фразы наподобие – «пнул пинком под зад» или – «трахнул поллитрой о калган», Алексей Петрович воспринимает их как естественные и подчиненных не журит. Многого стоит и его уличное интервью телевизионщикам после убийства одного из местных бизнесменов. Кто-то из столичных репортеров, кто знать Алексея Петровича в лицо вовсе не обязан, попросил Смышляева представиться. И на всю Россию-матушку Алексей Петрович, наш первый в области милиционер, выдал: