Жестокие принципы - стр. 74

Всё, что поведал мне Воронов, было сказано Викторией на приёме. В том, что Островский невероятно умён, сомнений нет, а его точка зрения в вопросе достижения необходимого результата посредством устранения препятствий мне известна. Только Воронов всё это говорит с нажимом, ядовито, смакуя каждое слово и наблюдая за моей реакцией.

– Зачем вы всё это мне рассказываете?

– Чтобы вы понимали, Лена, кто такой Островский и чем вам может грозить связь с ним.

Вспыхиваю, словно спичка, желаю возмутиться, но вовремя вспоминаю, что лишь выдам себя, вступив в полемику с Вороновым.

– А с чего вы взяли, что у нас связь? Разве не может мужчина провести время с женщиной, не связывая отношения постелью?

– Такому, как Островский, в отношении вас надеяться не на что. – Противный смех окутывает, вызывая приступ тошноты. – Ну правда, кто посмотрит на это? – с нажимом проводит пальцем по щеке, указывая на шрам Парето. – Скажу по секрету, – переходит на шёпот, – тело у него в таких же шрамах. Зрелище омерзительное.

Слова Воронова никак не сочетаются с впечатлениями, полученными неделю назад, когда я, прикасаясь к неровным отметинам, не испытывала отвращения. Вероятно, я неправильная, и то, что в людях вызывает отторжение, меня манит.

– Есть люди, прекрасные лицом, но ужасные внутри. И это куда страшнее шрамов на теле, потому что гниль остаётся гнилью, каким бы дорогим парфюмом ни старались залить тошнотворный запах.

После моих слов Воронов угрожающе щурится, но через секунду возвращает натянутую улыбку, видимо всё ещё желая вызвать мою симпатию.

– А я-то думал, что Константин Сергеевич просто купил симпатичную куколку для постельных утех. Каюсь. Ошибся. Таких, как Парето, возбуждают ум и острый язычок, а когда в дополнение к мозгам идёт красота, экземпляр становится бесценным.

– Просто некоторые умеют тщательно выбирать, другие же соглашаются на первый попавшийся вариант.

– Всё-таки вас связывает нечто большее, чем простое общение, не так ли?

– Я этого не говорила.

Только сейчас замечаю, что Воронов настолько близко, что, кажется, одно движение – и я буду вдавлена в мужское тело. Трудно дышать, хочется избавиться от его общества, и я выглядываю Гришу и Петровну, которые оказались бы как нельзя кстати.

– Я умею читать между строк, Лена. – Его рокочущий голос оплетает, будто толстые канаты, обездвиживая. Это похоже на какой-то гипноз, вызывающий желание слушать собеседника и поддакивать. – Зачем вам Островский, который использует вас и выбросит, как и всех, кто попадается на его пути? Рядом есть кандидатуры интереснее и выгоднее.