Жесткий секс на вписке с соседями - стр. 7

После этого наглого акта взятия моего рта мы пошли на кухню перекусить. Игнатий нарезал колбаску и пошутил, что скоро я смогу принять член размером с палку колбасы, такой же толстый и длинный.

Игнатий сидел за столом, жуя толстый кусок копченой колбасы, которую он отрезал прямо от палки огромным ножом. Он ел с таким аппетитом, будто это был последний ужин в его жизни. Запивая все это вином, он опустошал бокал так, словно это была обычная вода.

– Ну что, девочка, – проговорил он, не поднимая глаз от тарелки. – Как там у тебя? Мужу-то все расскажешь? Или как?

Я молчала, чувствуя, как щеки заливает жаром. Слова застряли где-то в горле, и я лишь попыталась выдавить из себя слабое:

– Я… ничего не скажу…

– Вот и правильно, – хмыкнул он, облизнув губы. – А то знаешь, мужики не любят, когда их жены слишком разговорчивы. Секреты в семье – это святое.

Еще один кусок колбасы исчез в его огромной руке. Он глянул на меня с такой насмешкой, что я сразу опустила глаза, пытаясь сосредоточиться на вилке в своей тарелке.

– Ты чего так покраснела-то? – усмехнулся он, держа бокал в руке. – Думаешь, я не видел, как тебе это понравилось?

Я едва не уронила вилку. Его слова резанули, как удар плетью.

– Хватит! – воскликнула я, но голос прозвучал слишком слабо.

– Хватит? – переспросил он, снова наполняя бокал. – Ох, девочка, жизнь – штука непростая. Иногда приходится "терпеть" то, что на самом деле хочется.

Он засмеялся, а я лишь крепче сжала руки на коленях, стараясь не смотреть на него.

Игнатий резко схватил меня за руку, его хватка была железной, несмотря на рыхлость его тела. Я даже не успела понять, как оказалась у него на коленях. Его огромные руки, все еще блестящие от колбасного жира, крепко обхватили меня, не давая возможности вырваться.

– Не рыпайся, девочка, – усмехнулся он, глядя на меня с хитрым прищуром. – Ну дай я тебя поцелую. Я ведь тебе почти отец!

Эти слова вызвали у меня приступ отвращения, но я не успела ничего сказать – его лицо уже приближалось ко мне. Я отвернулась, пытаясь отстраниться, но его «сосисочные» пальцы впились в мою щеку, разворачивая голову в его сторону.

Первое, что ударило мне в нос, был запах. Смесь колбасы, вина и чего-то тяжелого, кислого, будто он не чистил зубы с прошлого года. Меня буквально выворачивало, и я изо всех сил сдерживала рвотные позывы. Его дыхание обжигало мое лицо, а жирные губы, влажные от винного блеска, прижались к моим.

Я замерла, напряженная как струна, пытаясь мысленно абстрагироваться от происходящего. Но запах – этот отвратительный, липкий, приторный запах – не давал мне шанса. Каждый его поцелуй отдавался волной мерзости по всему телу, словно на меня наступила какая-то огромная, грязная туша.