Жесткий рок - стр. 27
– Так ты питаешься всякими там корешками? – спрашиваю, наигранно вскинув брови.
– У меня довольно разнообразное меню, – уклончиво сообщает он.
– О… вроде сои и листиков салата?
– Если тебе интересно, можешь погуглить, – бросает Бес.
– Я лишь хотела поддержать беседу. На самом деле мне срать, чем ты питаешься, – сообщаю я, с удовлетворением отмечая, как сощурились его глаза.
Ага, засранец, игры кончились.
– Как прошел концерт на прошлой неделе? – любезно осведомляюсь я.
Наумов уже понял, что я готовлю какой-то гадкий комментарий, поэтому не торопится с ответом.
– Было довольно много людей несмотря на то, что альбом новый, – медленно говорит он.
– Я-я-я-сненько, – тяну в ответ. – Я вообще у вас только пару песен знаю.
– Ты говорила, что тебе понравился новый альбом, – нагло улыбается он.
– Мало ли что я говорила, – не менее нагло отвечаю я.
– В день нашего знакомства на тебе была фанатская толстовка, – напоминает Наумов.
Вот это да! Мы умеем говорить больше двух слов подряд!
В ответ на его замечание решаю ничего не отвечать. Вот так просто. Неподдерживаемый мною диалог быстро умирает. Но теперь у меня появился новый девиз, и это значительно упрощает ситуацию. Я озвучивала его выше – «НАСРАТЬ».
Официант подает мой мясной белковый ужин, и я принимаюсь за него со всем непочтением к вегетарианцам, на которое способна.
Во-первых, вслух отмечаю, что мясо очень мягкое.
Во-вторых, сообщаю, что люблю говядину, но только не в стейках. Также, мне очень нравится птица, особенно утка, хоть она и жирновата. Выходит, мне почти все мясо нравится? Разумеется, кроме баранины. И то, что это стопроцентный монолог, меня не смущает. Я совершенно точно больше никогда не пойду с ним «на свидание». Этот вечер действительно станет нашим последним.
Наумов смотрит на меня со смесью веселья и удивления, но все это уже не имеет значения, потому что я вызвала такси. Покончив с сытным ужином, спрашиваю:
– Ты заплатишь или мне?
Вопрос мог бы быть неловким, но не для меня сегодняшней. Сегодняшняя «я» – это образец дурного тона и невоспитанности. Идеологическая сестра-близнец Антона «Беса» Наумова.
Он хмурится и говорит:
– Что за тупой вопрос?
– Это значит, ты? – уточняю, не обращая внимания на его грубость.
Он бросает предупреждающий взгляд и делает официанту знак принести счет. Вот и отлично.
– Ну, и отлично, – говорю, вставая. – Тогда я пойду, мое такси подъехало.
– Погоди… – бросает Наумов вслед, вводя пин-код на терминале, который официант подал вместе со счетом.
Разумеется, я этого не делаю. Просто беру сумку и покидаю это приятное место. Ухожу, не оглядываясь. На улице всё-таки пошел дождь. Мощеные тротуары бликуют в свете фонарей. Положив сумку на макушку, несусь к такси, собирая лужи. Неожиданно поперек моей талии ложится рука, упакованная в черную кожу. Прижав к твердому большому телу, отрывает меня от земли.