Жертвы моды. Опасная одежда прошлого и наших дней - стр. 3
Этот несчастный случай произошел в изолированном пространстве научной лаборатории, однако все мы надеемся, что одежда защитит нас в повседневной жизни. Ткань защищает от воздействия тех или иных веществ, создает комфорт и охраняет нашу скромность. Она сопровождает нас на протяжении всей жизни: от покрывал, упеленывающих в колыбели, до покровов, укрывающих некоторых из нас на смертном одре. Французский автор XIX века писал, что костюм, как и жилье, включает в себя все материалы, которые человечество использует для защиты от «вредоносных воздействий внешнего мира»[4]. Однако, как далее будет показано в книге, одежда, предназначенная защитить от опасностей нашу хрупкую, податливую плоть, зачастую совершенно не справляется с этой важной задачей и убивает своего владельца. Экстремальные модные стили, как правило, более опасны, но и простейшие предметы повседневной одежды – носки, рубашки, юбки и даже байковые пижамы – могут причинить вред.
В этой книге речь идет о Франции, Великобритании и Северной Америке XIX – начала XX века. То была эпоха, когда модная одежда механически изменяла естественный силуэт человеческого тела. Щеголи готовы были пожертвовать своим здоровьем ради эффектного внешнего вида: женщины ковыляли на высоких каблуках в широких юбках с фижмами, утянутые корсетами, а мужчины томились в жарких шляпах из тяжелого фетра, тугих накрахмаленных воротничках и узких ботинках, которые ни за что не стал бы терпеть современный представитель западной культуры. Тем не менее «Госпожа Мода», воплощение мощной социальной и экономической силы, была настолько влиятельна, что ее создатели и владельцы безропотно переносили страдания, ухудшение здоровья и физическую боль. Как работников швейной промышленности, так и потребителей ее продукции называли «рабами», «жертвами» и даже полусвятыми «мучениками». В «Разговоре моды и смерти» (1827) итальянского поэта-романтика Джакомо Леопарди мода в персонифицированном обличье выступает как сестра смерти. Она гордо заявляет, что играет во многие смертельные игры: «велю [людям] увечить себя узкими башмаками, стеснять себе дыхание корсетом, стянутым так, что у них глаза на лоб лезут… я вынуждаю или убеждаю всех людей благородного звания ежедневно терпеть тысячи трудов и тягот, а иногда и болей и мук, а кое-кого и умереть со славой, и все во имя любви ко мне»[5].
В начале XIX века женщины и мужчины в равной степени могли считаться жертвами прихотей моды. Две парные восковые фигурки memento mori, перекликающиеся подобно форзацам жуткой книги, напоминают зрителю о хрупкости и эфемерности моды и человеческого существования в целом (ил. 1 во вклейке). В 1830 году гендерные различия в области моды проявлялись уже более ярко. Практичные мужские черные костюмы стали символом западной демократии, рациональности и технологического прогресса. Это представление отражает карикатура под названием «Облегчая жизнь» (Living Made Easy) (ил. 2 во вклейке). На ней изображена вращающаяся шляпа-цилиндр, обеспечивающая владельца лупой, сигарой, нюхательной коробочкой, очками и даже слуховым рожком. Эти предметы в одно касание улучшают его зрение и слух, распространяют приятные запахи, предлагают стимулирующие средства вроде табака, и все это можно получить, «не утруждая себя досадной необходимостью их держать». Сегодня это приспособление может вызвать улыбку: чуть более века спустя нательные технические аксессуары, такие как Google Glass, предоставляют в наше распоряжение еще больше современных технических усовершенствований и развлечений, в том числе фотосъемку и доступ в интернет. Женщины, напротив, «естественным образом» следуют фривольным, нерациональным и произвольным модам, которые затрудняют движения и вредят здоровью как в общественном пространстве, так и дома. Несмотря на то что современное женское платье отличается большей и практичностью и комфортом, над нами до сих пор довлеют гендерно обусловленные представления о моде.