Жертвоприношение - стр. 5
А в тот вечер Шаман хлопнул меня по плечу, подмигнул и, сев на мотоцикл, уехал, оставив меня рассматривать сизые клубы дыма из выхлопной трубы. На его куртке, во всю спину, была нашивка – белый орел с нимбом около головы, а на груди я успел прочитать надписи – «мотоклуб Ангелы» и «вице-президент». Эти слова ни о чем мне не говорили, но я решил, во что бы то ни стало, узнать, что они означают.
глава 3
Ты открываешь глаза по утрам. Встаешь с постели. Умываешься. Пьешь чай или кофе. Надеваешь ботинки. Идешь по своим делам. Твоя жизнь решена на годы вперед. Не нужно думать о том, что правильно. Просто делай то, что говорят. Потому, что есть люди старше тебя и опытнее. Которые знают, что тебе нужно. Следуй инструкциям.
В эти двенадцать предложений я уместил всю свою жизнь к шестнадцати годам. Школа, потом домой. Уроки. Вечером художественная школа. Вазочки, яблоки, пейзажи. Потом домой. Иногда целый, чаще с синяками и в грязи. Ужин. Кровать. Утро. Школа, потом домой…
Мои родители занимались наукой всю жизнь. Мама заведовала факультетом биологии в университете. Папа был доктором наук. Они строили карьеру. Случайно, где-то между делом, появился ребенок. В разговоре с подругой мама, я случайно услышал, сказала, что если бы не декрет, могла бы сейчас быть уже ректором. Подруга ответила: «Дорогая моя, а налог на бездетность? Удержание шести процентов оклада, это как?». Мама кивала, соглашаясь.
Отца я обычно видел раза два в день – утром, он шнуровал ботинки, брал портфель и говорил: «До свидания, сын», и вечером: «Пора спать, сын. К урокам подготовился?». Когда я возвращался домой, в очередной раз избитый хулиганами, отец говорил: «Сын, это люмпены. Маргиналы. Они обречены спиваться под забором. Ты выше этого. Ты выучишься, станешь ученым. А они так и останутся никем». Я кивал, но эта информация не давала мне ровным счетом ничего – мне хотелось, что меня перестали бить на улице, но отец не знал, что для этого нужно. Он был маленьким, стареющим мужчиной с лысиной и очками для чтения бесконечных книг. А мама любила разговоры об университете, ей совсем не нравилось говорить обо мне.
И знаешь, что было самым страшным? Нет, не мое одиночество в кругу семьи. Нет. Самым страшным было то, что все это являлось для меня нормальным! Быть слабым, не говорить о своих чувствах, сдерживаться, когда бьют, прятать лицо от ударов за выставленными локтями. Говорить только: «Да, ты прав, отец», «Хорошо, отец». Не иметь друзей, потому что с друзьями гуляют в свободное время, а у меня его не было. Быть готовым стать таким же, как мои родители. Следовать инструкциям.