Жертвоприношение - стр. 21
А еще у меня было ощущение, что это вовсе не крыса. А нечто куда страшнее.
3. Пляжное кафе
Мы спустились через сад, прошли под деревьями, пересекли по импровизированному деревянному мостику ручей, вышли через задние ворота и оказались на тропинке, вившейся позади прибрежных коттеджей. А поскольку двери во всех домах были открыты, мы могли заглядывать внутрь. Своими столами и стульями из темного дуба, сияющей бронзовой утварью и отутюженными льняными скатертями каждый коттедж напоминал пародию на аккуратный, уютный приморский домик. Среди горшков с геранью возлежал, зевая, рыжий кот.
Последний крутой поворот Дэнни пробежал, шлепая сандалиями по горячему асфальту, и тропа вывела нас на набережную. Пляж не совсем годился для купания, он был усеян камнями и грудами зеленовато-бурых водорослей. Хотя после прилива здесь осталось полно заводей, в которых копошилось огромное количество маленьких зеленых крабов, так что Дэнни будет чем заняться.
Мы прошли к пляжному кафе и расположились в небольшом, окруженном каменной стеной саду под красно-белым полосатым тентом. По-матерински заботливая женщина в белом фартуке принесла нам две пинты светлого пива и рожок мороженого для Дэнни.
– В это время года у нас полное затишье, – сказала она. – Приятно видеть новые лица.
– Думаю, в этом году все туристы организованно уехали на Корфу[6], – ответил я ей. – Не беспокойтесь, на следующий год они вернутся, когда поймут, какое это сомнительное удовольствие. Сувлаки[7] с чипсами и целое море текилы.
– Надолго вы здесь остановились? – спросила она.
– На все лето, – ответил я. – Я делаю ремонт в Фортифут-хаусе.
– В Фортифут-хаусе? Неужели? А разве Тарранты не думают возвращаться?
– Нет-нет. Они продают дом.
– Что ж… Значит, пришло время кому-то заселиться туда. Но я не стала бы.
– О, почему же?
Женщина покачала головой. Она напоминала мне бабулю из «Уолтонов»[8].
– Я даже в их сад не зайду после наступления темноты.
Лиз рассмеялась:
– Надеюсь, вы не верите в призраков?
– Нет, не верю, – ответила женщина. – Но оттуда долетают звуки, там горят огни, и мне это не нравится.
– Какие именно огни и звуки? – не скрывая любопытства, спросил я.
Лиз не могла удержаться от смеха:
– Да вы, я вижу, смеетесь надо мной? – резко ответила женщина.
– Нет, вовсе нет, – заверил я ее. – Я готов извиниться за свою спутницу, она только что приехала из Эссекского университета. Она из числа скептически настроенных интеллектуалов.
– А вы кто? – спросила женщина.
Я не привык, чтобы меня спрашивали вот так в лоб.
– Я… не знаю, я просто разнорабочий. Здесь подштукатурить, там подкрасить. Вот и все.