Жертва - стр. 29
Представлять, что во мне растет семя Дамира было отвратительно. Кроме этого чувства никакие другие не могли проникнуть в меня.
На лице Ивана Аркадьевича отобразились сочувствие и понимание.
-Беременность, Стефания.
На место отвращению пришел страх. Что сделает со мной этот ненормальный, если узнает? Он меня ненавидит. Это я знала твердо. Не знала только причин его ненависти.
-Вы можете не заносить сведения в мою медицинскую карту? Я боюсь.
К счастью, Решетов не стал меня убеждать, что никто посторонний никогда не узнает содержания моих медицинских документов.
-Могу, - кивнул он, -Однако, что вы намерены делать, Стеша?
Неприятие существа во мне было основным, что я осозновала.
-Аборт. Я уеду из города и сделаю аборт. Я не буду носить и рожать его ребенка. Я... не смогу.
Теперь все, что я хотела сделать ранее, казалось мне абсурдным. Как я смогу остаться здесь? В одном городе с этим уродом? Ходить на работу в лицей, где учится его сын... Нет, это невозможно. Мне нужно бежать отсюда. Как можно скорее.
-Тогда я вас завтра выпишу. Я все равно собирался это делать, поскольку дольше не могу вас держать на больничном. А вот, что касается всего остального, я бы советовал вам, Стефания, остыть и все хорошенько обдумать. Человеческая жизнь не дается просто так.
Я шла в палату, пытаясь привести мысли в голове в какой-то порядок. До недавнего времени я бы согласилась с Решетовым. Но одна мысль, что я произведу на свет какую-то часть Хаитова, вызывала у меня неконтролируемую дрожь.
Не хочу.
О том, что существо внутри меня - и моя часть тоже, что оно живое, я постаралась не думать. Может, это неправильно, но именно так я все ощущала. И ничего поделать с собой не могла.
Я разобрала продукты из пакета, поела сама, не чувствуя вкуса пищи, поделилась с соседками, попросила у врача успокоительное и под его действием крепко уснула.
Выписку Иван Аркадьевич оформил мне с самого утра. У меня к этому времени созрел уже четкий план того, что нужно делать.
Забрав документы и сердечно поблагодарив доктора, я взяла свои вещи и поехала в домик, в котором все и случилось. Даже зайти в него стоило мне усилий, но я надеялась, что уже к вечеру меня здесь не будет.
Положила сумки и огляделась. Все было убрано. От того, что Хаитов смахнул со стола, на полу ничего не было. Постельное белье на кровати, на которой он меня насиловал, было новое. У меня такого не было. Да и общее впечатление было такое, что в доме хорошо потрудилась служба клининга. Убирали доказательства, дошло до меня. К сожалению, вычистить смогли не все. Безжалостная природа решила, что я вполне подхожу для продолжения рода Хаитовых.