Жертва - стр. 22
Я, разумеется, не собиралась этого делать. Сейчас это было бы слишком опасно.
Не отвечая, я открыла дверцу и вышла из салона, все еще сжимая в руке дурацкий плащ. Порывы ветра пронизали меея насквозь. Я поежилась. Подойдя ко входу, заметила урну.
И выкинула в нее плащ, почувствовав хоть какое-то облегчение. Мрази. Какие же кругом мрази.
Вход охранялся. Я сообщила, кто я и к кому, показала паспорт, который мне отдали еще в машине. Меня попросили подождать. Минут через десять за мной пришла девушка, наверное, моложе, чем я.
Она проводила меня в кабинет. Кажется, это была практикантка.
За столом сидел мужчина лет тридцати. Цепкие серые глаза, нос с горбинкой, твердый подбородок. Он производил давящее впечатление. Пиджак не скрывал крепкой фигуры. Оставаться с ним наедине мне не хотелось. Однако вряд ли кого-то волновало мое мнение.
-Проходите! - голос глубокий и неожиданно приятный прокатился по помещению.
Я зашла внутрь. Девушка, которая меня провожала, закрыла дверь, оставив нас.
Следующие слова, сказанные все тем же приятным голосом, были как ведро холодной воды, вылитое внезапно мне на голову.
-Что же вы, девушка, голову всем морочите?! То вас изнасиловали, то не насиловали. Вы сразу не разобрались?
Какие-то нелепости по поводу того, что мне следует рассказать правду о том, что произошло, тут же покинули мою голову. Этот следователь такой же проплаченный мудак, как и та стерва, что предлагала мне не забыть плащик.
-Я-то разобралась. Только не думаю, что вы сможете с этим разобраться, поэтому хочу написать заявление с просьбой не проводить никакую проверку.
Теперь на меня смотрели с интересом.
-А вы о моих возможностях не судите. Тем более, что за ложный донос вас саму нужно будет привлекать к ответственности.
Неужели все закончится именно так? Я сглотнула. Адвокат про это ничего не говорила. Сомнения заметались во мне с удвоенной силой. Пересилил страх за собственную жизнь.
-Как вам будет угодно. Я обвинила Хаитова напрасно. Все, что было между нами, было добровольно. Дайте мне бумагу, я напишу соответствующее заявление.
В глазах следователя было отчетливо видно презрение. И во мне в этот момент что-то сломалось с громким треском, потому что я поняла, что не смогу жить дальше. Просто не смогу. Никогда не смогу позволить ни одному мужчине прикоснуться к себе и испытать при этом радость. Я всегда буду чувствовать себя грязной. Да такой, что не отмоешься.
На меня именно в этом кабинете навалилось безразличие. Какая разница, что этот человек думает обо мне? Что за дело мне до других? Пусть даже меня будут судить за то, в чем я не виновата.