Жертва инстинктов - стр. 8
Вадим суетится в небольшой кухне-прихожей, затапливая встроенную в стену печь. Сам он уже разделся до трусов, бросив мокрую одежду на стул. У него стройная подтянутая фигура, я вижу два валика тугих мышц вдоль позвоночника. Он красив? Атлетичен? В той далекой жизни он был силен и сексуален (куда потом все девалось).
– Марин, – его голос вырывает из оцепенения, – Раздевайся говорю, замерзнешь!
– Зачем? – зубы уже постукивают от холода, – Дом же еще не скоро прогреется, – смотрю прямо в его глаза, – Ты же только затопил.
Нет, раздеваться это неправильно, совсем. Я не такая.
– Я тебя согрею, – его взгляд становится каким-то мутным.
Стою и боюсь даже дышать. Что он делает? Что происходит? Сердце колотится где-то высоко в горле. Зачем все это? Я же его по-настоящему люблю? Значит, он не причинит мне вреда…
– Чего ты трясешься, дуреха? – Вадим смеется, глядя как я, пытаясь отвернуться нехотя снимаю кофту, – Давай скорее, а то заболеешь.
Под серой трикотажной кофтой белая блузка и она тоже насквозь мокрая. Из-за этого сквозь ткань, несмотря на хлопковый бюстгальтер видны затвердевшие от холода соски. Он останавливает на них свой взгляд, а затем касается пальцами, оттягивая прямо через одежду. У меня невольно вырывается всхлип.
Парень притягивает меня и целует в губы.
Он не обидит меня, повторяю в голове как мантру, он любит меня, он не сделает мне больно, не обидит. Я неожиданно осознала, что мы одни в доме за городом, а вокруг, учитывая сезон, даже соседей нет. И никто не приедет сюда, и более того, никто даже не собирался приезжать в это место… Кажется, шепчу это вслух. Вадим смеется и целует в макушку:
– Тише, маленькая, тебе обязательно понравится.
От него действительно исходит какой-то жар. Его губы все настойчивее целуют мои, мне сложно расслабиться и отвечать так же. Язык Вадима выписывает невообразимые узоры, врываясь в мой рот. А руки, тем временем, пытаются справиться с пуговицами на блузке.
В какой-то момент он теряет терпение и резко дергает ткань в разные стороны. Я отстраненно замечаю, что слышу стук падающих на пол пуговиц. Блузку откровенно жалко, особенно, когда она вслед за пуговицами падает на пол.
– Расслабься, – шепчет на ухо, – Обещаю, что не обижу.
Почему-то верю его словам, трясти начинает меньше или это жар его тела просто согрел меня немного. Там, где наша кожа соприкасается, разливается странное тепло.
Вадим целует шею, обдает кожу горячим дыханием, непроизвольно выгибаюсь. Мне нравится это ощущение, с губ слетает еле слышный стон, вслед за тем как он касается пальцем нижней губы.