Жертва Гименея - стр. 32
– Ну, теперь ты меня за вчерашнее простила? – улыбнулся он, снова ухватив Аллу Власовну под локоть и направляясь к выходу.
– Ой, боже мой! Ну конечно же! – воскликнула счастливая женщина. – И знаешь, Максим, мне так нравятся прогулки с тобой! Давай это станет нашей доброй традицией!
– Непременно, – склонил голову кавалер, и Аллочка улетела на седьмое небо.
Когда нагруженный коробками молодой человек провожал их до машины, Аллочка уже не могла оторваться от локтя своего нового знакомого.
«Нет, какая я молодец, – хвалила она себя. – Это ж надо – урвать себе такого мужчину! Гутя сойдет с ума!»
– Максим, ты не знаешь, где у нас поблизости сумасшедший дом?
Потом они ехали по городу. Опускались сентябрьские сумерки, а в салон патокой лилась медленная, такая сладкая мелодия. У Аллочки от любви защемило сердце. Вот сейчас бы в самый раз познакомиться с его домиком, усесться к камину и попивать грог. Или что там попивают возле камина? Кажется, грог, это уж совсем что-то зимнее, лучше побаловать себя шампанским. И она наденет новое платье, и будет кружиться под музыку по гладкой плитке, а Максим будет смотреть на нее и любоваться, и влюбляться в нее еще больше. Это уж обязательно, потому что попробуй-ка не влюбись в даму, когда на ней такое платье!
Уй! А пальто какое! Надо Гуте сказать, чтобы она организовала у себя в клубе какой-нибудь вечер. Ну просто не терпится показать обновки девицам. Господи, как же она любит этого Максима!
– А мы куда едем? – играла она глазками, вглядываясь в знакомые городские пейзажи.
– Хочу тебе показать мои любимые места, – с долей грусти в голосе проговорил Максим.
– А-а, я тоже места люблю… в городе. А то знаешь, раньше, когда я в деревне жила, там и мест-то никаких не было! Даже выйти было невозможно осенью. Так и ходишь только за трактором, потому что иначе через грязь не пролезешь. А здесь хорошо. Льет ли, нет ли – топай хоть в носках по асфальту.
– Да нет, в деревне тоже есть места красивые, нетронутые прогрессом.
– Вот-вот, я тебе как раз о такой красоте и рассказываю. Нетронутые. А уже давно надо бы хоть как-то их тронуть, хоть чем-то! Конечно, кому-то, может, и красиво, а вот когда там живешь, так…
Но Аллочке не хватило времени, чтобы высказать все наболевшие вопросы современного крестьянства – машина остановилась, и Максим открыл дверцу.
Это был старый парк. Только не центральный, где днем визжат дети, а ночью молодежь забывается под хрипы модных групп, нет. Это был неухоженный, даже заброшенный кусок земли, где деревья росли, как хотели, не ведая ножниц садовника, кусты сплели мощную изгородь из ветвей, а под ноги улегся толстый ковер из разноцветных листьев. И никого не было слышно, даже шум машин не доносился с ближайшей дороги.