Женюсь на дочери магната - стр. 8
— Дядя твой! — атакую я Луку прямым ударом ноги в голову, но он в долю секунды оказывается за моей спиной.
— Думаю, своей малышке Руслан читал другие книги, — склоняется Лука надо мной.
Не знаю, как так случилось, но я уже лежу на лопатках. Он развязывает заслуженный мною в тяжёлом бою чёрный пояс, удерживая мои запястья одной рукой. Куда девалась вся злость? Дыхание Луки, его ласковый голос обезоруживают. Но дурь и задетое самолюбие бойца так и тянут меня за язык:
— Вообще-то, я люблю Дмитрия! — заявляю без обиняков.
Конечно, после наших с Лукой вчерашних обнимашек, пускай совсем невинных, и сражения плечом к плечу, это звучит глупо.
— А замуж выйдешь за меня, — Лука стягивает мои запястья поясом и завязывает крепким узлом. — Никому тебя не отдам.
Лука трётся об меня носом, пока я обалдевшая от такой наглости, хватаю ртом воздух.
— Люблю тебя, Мэл. Уже год как люблю, — шепчет он, и накрывает мои губы своими.
Ладонями упираюсь в его грудь. Вот и потрогала мышцы. Мне больше ни о чём не хочется думать. Тело наполняется новыми ощущениями. Дмитрий Волконский кубарем вылетает из моих мечтаний. Почему вообще он меня раньше волновал?
— Что это было? — слабым голосом шепчу, когда Лука скатывается с меня, тяжело дыша.
— Бархатное приручение, — поворачивает он голову в мою сторону.
— Хочу ещё.
— А как же Дмитрий?
— Никак. Просто хотела тебя позлить.
Лука поворачивается набок и подпирает голову рукой.
— Просто так ничего не бывает, кисуль, — он освобождает мои запястья. — Для него небось волосы покрасила?
— Вот ещё! — фыркаю я.
— Мэл, я год наблюдаю за тобой.
— Звучит устрашающе, — потираю затёкшие руки.
— Финансист твоего отца завидный жених для разведёнок и засидевшихся в девках тридцатилетних кумушек, но не для юной леди.
— А почему ты решил, что это Волконский? — понимаю, что вопрос глупый.
Лука тут же подтверждает это:
— Потому что ты активно выкладывала в сети ваши с ним фотографии. И каждое фото свидетельствовало о безответной любви.
— Диме, как оказалось, Маруся нравится... — Мне всё ещё немного больно.
— Тогда пусть об этом у дядьки голова болит.
Лука кладёт горячую пятерню мне на живот, и я стыдливо запахиваю кимоно. Сажусь, растерянно смотрю на свой чёрный пояс. За что дали? Непонятно...
Лука садится передо мной на колени, забирает пояс и повязывает на мою талию.
— Но мне кажется, что Дима ко мне тоже что-то испытывает, — в растерянности смотрю на Луку.
— Испытывают ракеты в космосе, — он гладит меня по волосам, — а люди либо любят друг друга, либо нет. — Хочешь проучим сегодня твоего Димочку?