Женюсь на дочери магната - стр. 40
— Егор! — спрыгиваю с кровати и смотрю в побелевшее лицо старого друга. Ору на всю казарму: — Кто-нибудь! Вызовите скорую! Егор, миленький, держись!
Выуживаю из кармана его куртки таблетки, которые он всегда держит при себе и, разжав плотно сомкнутые челюсти, пихаю одну пилюлю под язык.
Топот и окрик:
— Отойдите, барышня! Парни, звоните в скорую!
Рыжий всклоченный парнишка отталкивает меня и склоняется над Егором. Кровь приливает к моим щекам, когда я понимаю, что стою в трусах и майке посреди роты полуголых парней. Через толпу протискивается мой вчерашний знакомец — младший сержант Берая:
— Горина, что за стриптиз ты тут устроила? — пялится он на мою грудь.
Краснею ещё больше. Рядом со мной парень разговаривает со скорой и суёт мне трубку:
— Девушка, данные пациента продиктуйте.
Выдаю в трубку, что помню, утопая в смеющихся карих глазах Бераи. Чужие руки касаются моих бёдер, груди. Мир вокруг темнеет, и я валюсь назад. В ушах колокольный звон. Издалека доносится выстрел и взволнованный голос Бераи:
— Лапы убрали! Велено же не трогать. Пристрелят без суда и следствия.
Открываю глаза от резкого лекарственного запаха. Светлая комната со сводчатым окном резко отличается от камеры.
— Егор! Где Егор? — приподнимаюсь на локтях.
— Здесь я. Чего орёшь?
Поворачиваю голову. Сержант Берая в накинутом на плечи белом халате качается на стуле в изголовье моей кровати:
— Ты такая хорошенькая, когда спишь.
— Где мой друг? — хмурюсь, пропуская заигрывания мимо ушей. Впервые я могу спокойно рассмотреть нового знакомого. Брови вразлёт, прямой нос, а скулами этого парня можно резать хлеб и масло намазывать.
— Не слишком ли он стар для того, чтобы быть твоим… кхм, другом?
— А не слишком ли ты молод, чтоб так дерзить? — прищуриваю глаза.
— Люблю колючих, — хмыкает Берая.
— Где Егор?
— В городскую больницу увезли. Всё нормуль с ним будет. Не переживай!
— Мне нужно позвонить отцу, — оглядываю тумбочку в поисках телефона. — Папа всё решит, если нужны лекарства или вертолёт.
— Не переживай, зая. Тебя Николай Сергеевич под моё крыло определил. — Егор пересаживается на кровать и берёт меня за руку. — Всё под контролем. Я уже разговаривал с Фролом Матвеевичем.
Закатываю глаза и падаю на подушку. Я когда-нибудь обрету свободу или меня так и будут передавать как олимпийский факел? Выуживаю ладонь из горячих пальцев Бераи.
— А почему именно к тебе? — рассматриваю собеседника. — Не особо ты похож на отличника боевой и политической.
— Не знаю, — пожимает он плечами. — Может, потому, что я такой же своенравный товарищ, как и ты. Променял кресло в компании отца на автомат и кочевую жизнь.