Женские праздники (сборник) - стр. 7
Жена не выполняет супружеские обязанности.
Есть женщина, готовая их выполнить.
Жена передоверяет это другой женщине.
Капитан Стрельцов предложил проводить Марину Сергеевну до дома, и предложение было принято. Марина Сергеевна пригласила Ивана Ильича выпить холодного клюквенного морса, и он не отказался. Подведем месячный баланс: Стрельцов (воспользуемся его эвфемизмом) мыл голову пять раз. Что, в общем, вписывается в его представления о чистоплотности. А теперь несколько слов об одной такой, выборочной, головомойке. Нет-нет, никаких скабрезностей. Карандашный набросок.
Итак. Обеденный перерыв. Иван Ильич, убедившись, что нет «хвоста», открывает заветную дверь своим ключом. Слепок, кстати, он сделал сам и сам же обточил бородку. Золотые руки. К приходу Марины Сергеевны стол накрыт: рюмашки-фужеры, салфетки уголком, ножичек справа, вилочка слева. Ну и там винишко, сервелат тоненько порезанный, сырок, то-ce. Апельсины. А как же. Четыре штуки – три в основании и одна сверху – пирамида, так сказать, любви. А еще сюрприз. Балычок. Мишка на севере. Бог весть, где он все это доставал, времена были цирковые, настоящих артистов наперечет, и все они либо сидели, либо еще только шлифовали смертельные номера. Но капитан Стрельцов ухаживал красиво. Цветы за голенищем проносил! И Марина Сергеевна в долгу не оставалась. С ней Иван Ильич понял одну важную штуку. Некрасивая женщина – это такой торт-сюрприз: платишь копейки, и весь в креме. Сколько нежности! Какая отвага! Он мог делать с ней всё. Не было такой фантазии, на которую она сказала бы «нет». За месяц капитан сдал экстерном полный курс любовных наук. Восемь лет супружеской жизни псу под хвост! Чего стоили Марусины соболиные брови или золотистые волосы до копчика, если за прикосновение к надменно вздернутой грудке можно было схлопотать по физиономии! Какой урок для всех нас, охотников за приключениями. Господа, довольно гоняться за миражами! Полюбите некрасивых, и вам воздастся сторицей! Что-то в этом есть: теплое стойло, овес из рук. Мечты-с.
У нас нет прямых доказательств, что Маруся догадывалась о новом раскладе, но то, что прекращение домогательств было встречено ею с облегчением, сведения верные. Обошлось и без особого прессинга, которого Иван Ильич не без оснований опасался. То есть жена, конечно, интересовалась причинами участившихся задержек, но сера и огонь дождем с неба не пролились. Живот рос своим чередом, и раза два Стрельцов даже сподобился к нему приложиться. Сначала он ничего не услышал. То есть, вернее, ничего не понял. Это было похоже на инструментально-сборочный цех с хорошей звукоизоляцией. Везде кипела работа. Ухо различало одновременные усилия каких-то агрегатов и поршней, действовавших не то чтобы вразнобой, а безо всякой видимой связи. Иван Ильич тесней прижался к тонкой мембране в надежде как-то осмыслить этот хаос, и в ту же секунду получил удар, заставивший его в ужасе отпрянуть. «Слышал?» – тихо рассмеялась Маруся. «Что это?» – так же тихо спросил Иван Ильич. «Ножка», – воркующим голосом объяснила жена. «А-а», – только и сказал он, почему-то вспомнив отдачу при стрельбе из пистолета Макарова.