Женская интуиция - стр. 16
– Думала, что это подростки расшумелись, – сказала она. – Нынче знаете, какая молодежь пошла, пьют, курят, нюхают, колются и с кем попало слипаются. Стыд и срам. В годы моей молодости о таком даже подумать было преступно. Блюли мораль, нравственность, почитали своих родителей и стариков. Под окнами концерты не устраивали. Вот я и решила, что пошумят и разойдутся. С этими алкоголиками и наркоманами связываться, значит навлечь на себя беду.
– Все равно надо было позвонить для профилактики, – мягко настаивала Озерская.
– Пусть другие звонят, у кого денег много, – возразила Тукай. – За ложный вызов милиции, я слышала, теперь полагается штраф и оплата за расход бензина. А моей жалкой пенсии на лекарства и харчи не хватает. А тут еще за квартиру, телефон, воду, тепло и электричество долги растут. Вот я прикинула в уме, во что мне обойдется бдительность, не стала вас беспокоить. Эх, житуха, прилипло к спине брюхо…, хоть в петлю лезь.
– В петлю не надо. Живите, долго и счастливо, без вас хватает фактов суицида, – сказала следователь. – Логика у вас, Лидия Самойловна, железная. Если сами побоялись, то подняли бы своего соседа, чтобы вышел и поглядел, что за окнами происходит.
– Что вы такое говорите? – возмутилась Тукай. – Сосед – ветеран войны, он едва с костылем по квартире передвигается. Они бы его, доходягу, с ног сбили и затоптали, как табун диких коней. Нынче здоровому человеку в темное время опасно в подъезд или во двор выходить. Везде хулиганы бродят, калеке с ними не справиться. Куда милиция смотрит?
– Да, пожалуй, вы правы, – согласилась с ее доводами майор. – Вы знали, что у Черпаков в квартире сейф?
– Нет, впервые слышу. Ева, да и Матвей меня дальше прихожей не пускали. Нелюдимые, скупые, считали, что я им не ровня. У них, видите – полная чаша, живут в роскоши и удовольствиях, ни в чем себе не отказывают, куры денег клюют. Они даже своего зверя в честь американских дензнаков Баксом назвали.
Везде им валюта мерещится. Хлебают и хлебают точно черпаки. Никак не насытятся, все им мало. И как только Господь, может взирать на вопиющую несправедливость? Матвей в мать, Сару Казимировну, уродился. Такой же скупой, не приведи Господь. Два года назад, следом за Елисеем, она представилась.
Поняв, что Тукай теперь не остановить, пока все наболевшее не выплеснет, Ольга Васильевна обратилась к Межениной, кареглазой сорокалетней и обольстительной женщине:
– Будьте добры, позвоните Черпакам в пансионат, пока они не ушли на пляж. Если отзовутся, то передадите мне трубку.
Регина подошла к телефонному аппарату и, тонким пальцем нажав на кнопки, набрала номер. Абонент, судя по длинным гудкам, отсутствовал. Она хотела положить трубку на рычаг, но прозвучал ответ: