Женщины Цезаря - стр. 30
– Гуляешь в поисках тени, Бибул? – ласково спросил Цезарь, когда они встретились, и перевел взгляд со своего старого врага на его рослого компаньона, который действительно отбрасывал тень на Бибула.
– Подожди, Катон всех нас оставит в тени, – холодно ответил Бибул.
– В этом отношении ему очень поможет нос, – сказал Цезарь.
Катон нежно погладил свой выдающийся нос, совсем не обидевшись, но и не повеселев. Он был обделен чувством юмора.
– Меня никто ни с кем не спутает, – сказал он.
– Это правда, – согласился Цезарь, глядя на Бибула. – Планируешь выдвинуться на какую-нибудь должность?
– Только не я!
– А ты, Марк Катон?
– В военные трибуны, – коротко ответил Катон.
– Хорошо сделаешь. Я слышал, ты завоевал много наград, служа под командованием Попликолы в войне против Спартака.
– Это правда! – прервал его Бибул. – Не все в армии Попликолы были трусами.
Красивые брови Цезаря взметнулись вверх.
– Я этого не говорил.
– А тебе и не требуется что-то говорить. Ты выбрал Красса в той кампании.
– У меня не было выбора. И у Катона не будет, когда он станет военным трибуном. Военные магистраты идут туда, куда направляет их Ромул.
На этом разговор и закончился. К Цезарю почти тотчас приблизилась еще одна пара. По крайней мере, эти люди были ему намного приятнее: Аппий Клавдий Пульхр и Марк Туллий Цицерон.
– Я вижу, ты опять голый, Катон? – весело воскликнул Цицерон.
Бибул не выдержал и ушел вместе с Катоном.
– Удивительно, – заговорил Цезарь, глядя вслед удалявшемуся Катону, – почему без туники?
– Он утверждает, это входит в mos maiorum, и пытается убедить всех нас вернуться к старым порядкам, – пояснил Аппий Клавдий, типичный представитель своей семьи – смуглый, среднего роста, приятной наружности. Он похлопал Цицерона по животу и усмехнулся. – Это хорошо для таких людей, как он и Цезарь, но не думаю, что демонстрация твоей шкуры произведет впечатление на присяжных!
– Чистая показуха, – проворчал Цицерон. – С возрастом пройдет.
Черные умные глаза весело посмотрели на Цезаря.
– А я помню времена, когда твои портняжные изыски огорчали некоторых boni, Цезарь. Пурпурная кайма на длинных рукавах… помнишь?
Цезарь засмеялся:
– Мне было скучно. В то время мне хотелось позлить Катула.
– И это действительно его раздражало! Как предводитель boni, Катул воображал себя хранителем обычаев и традиций Рима.
– Кстати, о Катуле. Когда он планирует закончить строительство храма Юпитера Всеблагого Всесильного? Я не вижу никакого прогресса.
– Храм был освящен год назад, – отозвался Цицерон. – А когда можно будет им пользоваться, неизвестно. Сулла поставил беднягу в очень жесткие финансовые условия, ты же знаешь. Большую часть средств ему приходится выуживать из собственного кошелька.