Женщинам о женщинах - стр. 13

Едва Игнат скинул одёжки, как вцепилась в него, рванула и повалила на спину, сама сверху села и поскакала, что есть мочи! Наплевала на все приличия и комплекс отличницы! Никогда не испытывала подобного наслаждения ни до, ни после. Лишь иногда притормаживала, чтобы нажать на точку в его корневище и предотвратить ранее извержение вулкана. Моё естество прорвало в бешенстве плотину запретов, ничего не соображала! И не понимаю, как получилось, что одновременно слились мой крик и его рык раненного зверя. Упала затем без сил набок.

«Ну ты даёшь… – прохрипел, помню, Игнат. – Не ожидал».

Я лежала рядом, удовлетворённая. И ликовала. Такова была моя мстя ему! Пусть пожалеет, что не раскрыл меня по-настоящему.

«У меня сердце сейчас, как птица, вырвется из клетушки», – с отдышкой сказал он и повернулся на левый бок. Это был последний афоризм, который я услышала от Игната.

***

– И что было потом? – вставила я, догадываясь о финале. Попутно вертелась мысль, которую остерегалась выразить вслух: «Сто̀ило ли это превращать в месть?».

– Что потом? – откликнулась эхом Ольга. – Я испытывала истинное упоение. Не помню, как заснула. Пробудилась неожиданно часа в четыре. Окно было распахнуто, и меня поразило, как в утренней тишине чётко слышен гомон птиц. Они приветствовали солнце, радуясь жизни! После что-то торкнуло меня. Повернулась к спящему, как всегда, спиной ко мне Игнату. Прикоснулось к его плечу, оно было холодное! Потянула Игната к себе. Он отвалился на спину, и я увидела… Он был мёртв! Рот Игната приоткрылся в беззвучном стоне, глаза закатились. От ужаса я потеряла голос. Не верила в происшедшее. Можешь это представить?

Я тоже, потрясенная, молчала. Подобных фортелей в судьбе никому не пожелаешь. У меня не было желания укорять попутчицу, и я философски произнесла:

– По молодости нафантазируешь идеал, ищешь его, сравнивая с принцем из сказки. Потом выйдешь замуж, оказывается, что рядом балбес. Начинаешь его перевоспитывать под себя. Мы же дуры со своим материнским инстинктом! А они, мужики, совсем другие, их до конца не отмоешь добела. Хотя понимаю: им лишь бы побольше осеменить. И разочаровываешься, мнится, что у других получше экземпляр, мечешься в семейных передрягах.

Ольга кивнула:

– Вот именно! Привыкнешь к нему, отдашь ему силы и время, а всё напрасно! Это мы прикипаем к мужчине душой и телом, а они, неблагодарные, не ценят. Не зря иногда хотелось воскликнуть: «За какие же грехи?!». Один так и заявил: «У меня семья, секс и любовь в разных сундуках. Любить могу вне семьи, а заниматься сексом с третьей». Я в ответ: «Разведись и женись на своей любви». Не-ет, видишь ли, семья – это святое! И он будет мучиться, раздваиваться, но не оставит жену. Именно так и случилось лет через пять с Глебом. Осталась на память от той любви лишь моя доченька. Потому решила больше никогда не выходить замуж. Вот и не верь, что все мужики кобели.