Женщина-зима - стр. 25
– Не практикую, а просто помогаю людям. Разница есть? А что это вы, Леонид Андреевич, моей персоной так заинтересовались? – усмехнулась Полина. – Может, хотите помощь оказать?
Доктор что-то вякнул. После чего голос женщины приобрел новые интонации:
– Или успокоиться не можешь, что я спать с тобой не стала, как другие? Или что знаю о тебе много? Ну? В чем дело-то?
Добров видел сквозь занавеску силуэт Полины. Она встала – руки в бока, в кулаке скалка. Поза не самая дружелюбная. Доктор это просек – засмеялся неловко, накинул тулупчик, засобирался.
– Хорошая ты баба, Полина. Сколько лет тебя знаю, всегда восхищаюсь тобой. Как там у Некрасова? «Коня на скаку остановит…» – пятясь к двери, продекламировал Плешивый.
Полина без лишних движений наблюдала за ним.
– Просто жалко, что такая женщина без мужика пропадает. Сколько лет уж Николая-то нет?
– Ничего, не пропаду, – успокоила его женщина, ступая следом.
– Всем ты хороша, – напоследок похвалил врач. – И ладная, и деловая. Вот только холодная ты, Полина.
– Какая есть!
– Ну да, ну да. Женщина-зима, – усмехнулся врач и прикрыл за собой дверь.
А Полина осталась стоять со скалкой в руке. Доброву захотелось расспросить ее обо всем, что услышал. Но он почувствовал, что снова вязнет в чем-то теплом и властном. «Женщина-зима», – с улыбкой подумал он и уже через минуту провалился в сон.
Глава 4
Машина подъехала к пекарне, и Люба выпрыгнула на снег. Она сразу обратила внимание на собственную походку – пока шла от машины к пекарне. Где былая легкость, где пружинистый шаг? Она тяжело брела, как усталая женщина: голова книзу, ноги поднимаются через силу. Куда это годится?
Любава выпрямила спину, подняла голову и сразу наткнулась взглядом на огромный амбарный замок на дверях бывшего склада, а ныне ее пекарни, каждое утро выдающей новую партию ноздреватого деревенского хлеба. Было еще совсем темно, редкие звезды домигивали в предутреннем зимнем небе. Она потрогала замок и зачем-то оглянулась, словно могла увидеть зачинщиков такого бунта. Получается, что пекарь не вышел на работу, ее даже не предупредив? А что делать с заказчиками? Любава начинала закипать.
Назад к машине уже не шла, а бежала. Щеки ее гневно горели наравне с глазами.
– К Антипову поедем, пекарю.
У Антиповых в доме свет не зажигали. Пекарь был ни сном ни духом. Он вытаращил на нее сонные глаза и объявил:
– Так вы же пекарню продаете, Любовь Петровна! Так Пухов сказал. Он и замок повесил. Я тоже удивился сначала. А потом думаю: все может быть… Дело хозяйское…
Любава задохнулась собственным возмущением. Она не знала, как сдержать себя, чтобы не взорваться, не обложить по полной программе ни в чем не повинного пекаря. День начинался как в кино. Тем не менее нельзя было терять ни минуты.