Женщина в окне - стр. 31

– Я и не говорю, что не можешь.

– Но звучит именно так.

Я прижимаю ладонь ко лбу.

– Просто дело в том, что ей восемь, а многие дети в этом возрасте сильно прибавляют в весе. Особенно девочки.

– Буду осторожен.

– И не забывай, одно время она была очень пухлой.

– Хочешь, чтобы она была тощей?

– Нет, это тоже плохо. Хочу, чтобы была здоровой.

– Отлично. Перед сном я поцелую ее малокалорийным поцелуем, – говорит он. – Диетический чмок.

Я улыбаюсь. Но все же, когда мы прощаемся друг с другом, я чувствую натянутость.

В середине февраля, почти шесть недель протосковав взаперти и осознав, что мне не становится лучше, я обратилась к психиатру. Его лекцию «Атипичные антипсихотические средства и посттравматическое стрессовое расстройство» я прослушала пять лет назад на конференции в Балтиморе. Тогда мы не были знакомы. Теперь он хорошо знает меня.

Люди, не знакомые с психотерапией, считают, что психотерапевт по умолчанию вкрадчив и внимателен. Вы размазываетесь по его кушетке, как масло по тосту, и таете. «Это не обязательно так», как поется в песне[11]. Аномальный случай: доктор Джулиан Филдинг.

Во-первых, кушетки нет. Мы встречаемся каждый вторник в библиотеке Эда – доктор Филдинг в клубном кресле, я в дизайнерском кресле «с ушами» у окна. И хотя он разговаривает тихо и его голос скрипит, как старая дверь, доктор точен, обстоятелен, каким и должен быть хороший психиатр. «Мужик того типа, который выходит из душа пописать», – не один раз говорил про него Эд.

– Итак, – скрипит доктор Филдинг. Из окна на его лицо падает луч послеполуденного света, превращая стекла очков в крошечные желтые солнца. – Вы говорите, что вчера вы с Эдом спорили из-за Оливии. Эти разговоры помогают вам?

Повернув голову, я бросаю взгляд на дом Расселов. Интересно, чем занимается Джейн Рассел. Хочется выпить.

Я провожу пальцами по горлу и вновь смотрю на доктора Филдинга.

Он глядит на меня, и морщины на его лбу становятся резче. Должно быть, он устал, а я – я просто изнемогаю. Этот сеанс был насыщен событиями. Я рассказала о моем паническом приступе, и это встревожило доктора; о делах с Дэвидом, которыми доктор не заинтересовался; о разговорах с Эдом и Оливией, что снова вызвало у Филдинга озабоченность.

И вот я снова перевожу немигающий бездумный взгляд на книги, стоящие на полках Эда. История агентов Пинкертона. Два тома истории Наполеона. «Архитектура области залива Сан-Франциско». Разносторонним читателем был мой муж. Раздельно проживающий супруг, если уж на то пошло.

– Похоже, эти беседы вызывают у вас смешанные чувства, – говорит доктор Филдинг.