Женщина в клетке - стр. 55

Тут Ассад снова кивнул. Значит, и это было записано в отчете.

Карл кинул ему самый свой профессиональный взгляд, который говорил: «По процедуре полагается повторять такие вопросы несколько раз». И пускай Ассад переваривает!

– А я и не знал, что Уффе можно было оставлять одного, – подкинул он новый вопрос.

– Можно, можно, – ответила она радостно. – Нельзя только поздно вечером.

И тут наконец настал момент, когда Карл затосковал по своему креслу за столом в подвале. Много лет ему приходилось вытягивать из людей разные сведения, и у него уже руки устали от этой работы. Еще несколько вопросов, и пора сматываться. Дело Мереты Люнггор, похоже, изначально было дохлым висяком. Ну, вывалилась она за борт. Что ж, бывает.

– И ведь чуть не опоздала. Хорошо, что я положила ей на стол, – сказала вдруг женщина.

Карл заметил, как она на мгновение отвела глаза – не чтобы посмотреть на печенюшки, а именно отвела в сторону.

– Что вы хотите сказать?

– Ну, на другой-то день она уже умерла, так ведь?

– Вы же сейчас не это подумали, верно?

– Это.

Ассад положил печенье обратно на стол. Значит, он, как ни странно, тоже отметил ее смущение.

– Вы подумали о чем-то другом, я это по глазам вижу. Что вы имели в виду, когда сказали «чуть не опоздала»?

– То, что сказала: что на следующий день она умерла.

Карл поднял глаза на гордого своим кулинарным искусством хозяина:

– Можно мне переговорить с Хелле Андерсен наедине?

Хозяина не обрадовала эта просьба, как и домработницу. Она старательно разглаживала складки своего халата, но сделанного было уже не поправить.

– Так скажите же мне, Хелле, – начал Карл, наклонившись в ее сторону, когда антиквар семенящей походкой удалился из комнаты. – Если вам известно что-то такое, что вы скрывали, то сейчас самое время об этом сказать. Вы меня слышите?

– Ничего я больше не знаю.

– У вас есть дети?

Уголки губ у нее опустились. Какое это имеет отношение делу?

– Ну, ладно. Вы открывали письмо, да?

Она испуганно вскинула голову:

– Ничего я не открывала!

– Хелле Андерсен, это уже называется лжесвидетельством. Вам надолго придется расстаться с детьми.

Для медлительной деревенской женщины ее реакция последовала неожиданно быстро. Руки вскинулись и зажали рот, ступни спрятались под диван, живот вжался – она резко отгородила свою территорию от опасного зверя из полиции.

– Я не открывала его! – вырвалось у нее. – Я только посмотрела на свет.

– Что в нем было написано?

Ее брови почти вплотную сошлись над переносицей:

– Господи! «Удачной поездки в Берлин» – только и всего.

– Вы знаете, зачем она собиралась в Берлин?