Женщина с чужим паспортом - стр. 22
– Я же говорю, что путаница произошла. Я замужем была, теперь развелась. Выписывай на Молодцову.
Услышав про «замужем» и «развелась», красавица задумалась. И больше вопросов не задавала. Вынув двумя пальчиками зеленую купюру и быстренько спрятав ее в сумку, она придвинула к себе незаполненный бланк и стала переписывать в него данные из моего, то есть Тониного, паспорта. Заполнив и бланк анкеты и выписав свидетельство об окончании курсов уже на Тонину фамилию, Лена торжественно протянула это свидетельство мне:
– На, держи!
Я держала в руке свой первый «настоящий» документ, подтверждающий мои реальные навыки, полученные на курсах. И если прежде я, дама с дипломом университета, не слишком ценила эту филькину грамоту, то теперь, примеряя возможные ощущения Тони в данной ситуации, радовалась ему, как девчонка – ведь в приложении к свидетельству сверкали одни пятерки, будто стразы на модной кофточке.
Но когда я ехала домой в автобусе, стразы чуть потускнели. Ну и зачем мне эта маета? И куда я с этими пятерками? Даже на биржу труда документ не предъявишь – в государственной организации фокус с купюрами не прокатит. Туда или сундуками деньги заносят, или ничего! Придется взять на денек свои документы у Тони, чтобы бесшумно сняться на бирже с учета и затеряться в безликой массе неучтенных безработных. А позже решу, по каким документам жить. Но кажется, сказав «а», уже неизбежно произносишь и следующую букву алфавита…
К середине сентября я окончательно выскользнула из прежней биографии, оставив себе на память только свидетельство о регистрации брака с покойным мужем. А Тоне вдобавок к паспорту и трудовой книжке решила отдать еще и диплом университета. И пусть я утратила документ о высшем образовании, но это стоило того: шестнадцать годков долой!
Сменить документы оказалось проще, чем решить квартирный вопрос. Ведь в паспорте каждой из нас стоял штамп о прописке по своему адресу. И отдавать Тоне за просто так свою квартиру, а самой числиться на служебной жилплощади, я не собиралась. Поэтому как-то следовало узаконить наш обмен. Но как? Вдруг пелена спала с моих глаз, я ужаснулась своему просчету – перед глазами яркими кадрами пронеслась будущая бездомная жизнь на улице. Вспомнились грязные бомжи с коробками и мешками, которые иногда появлялись мне в городе: засаленная одежда, испитые лица, запах немытых тел.
Я позвонила Тоне, объявила ей, что желаю забрать назад свой паспорт, гарантирующий мне мои хоромы. Но Тоня, поняв, в чем дело, клятвенно пообещала мне, что решит этот вопрос. Оказалось, что у нее был выход на паспортный стол ее районного отделения милиции, а кто не знает, какие возможности открывало такое знакомство в конце девяностых! Но я не очень поверила Антонине. И хотя я не собиралась жить в ее квартире за Нарвской Заставой, я все же поехала посмотреть, что меня ждет, если сбудется худший сценарий. Да и характер Тони легче было понять, посмотрев, как она живет.